Непостежимое. Часть II

"Верка! Я не буду врать. Я даже не анализировал, люблю ли я тебя. Для меня ты всегда-ВЕРКА! Я почти всегда помнил тебя. Я не "фельшер" не надо ни метрик, ни анализов. "Я люблю тебя, Верка!" Я понял это час назад. Но, доходило это до меня четыре года. Ты помнишь Томку?". "Перестань, Сашка, перестань! Всё это ерунда. Не хочу ничего слышать и вспоминать, у меня на это было время. Я тебя люблю и этого у меня никто, даже ты, уже не отымет!".
Ужом, выскользнув из моих рук, она опять встала, упрекнула, ткнув пальцем в бок, что я забываю о своих рыцарских обязанностях, подняла налитые рюмки с напитком, мало соответствующим случаю, но искренним, как и она, произнесла: "Любимый мой, я знаю, это наша первая и, я уверена, последняя ночь. Не перебивай" - пресекла она мою попытку изменить ее монолог. " Да. Как бы этого ни хотелось ты уже не сможешь приехать ко мне. Не сюда, а ко мне. Не надо себя обманывать, пройдет время, и это время нас навсегда разъединит. Но ты знай, я ВСЕГДА буду любить тебя. И ты, уверена, будешь помнить обо мне ВСЕГДА.
Давай выпьем за нас с тобой". Мы выпили. Сказанное, медленно, свинцовой тяжестью, заползало в мозг. Медленно, но неотвратимо, до меня доходило, что Верка, права и от этой правоты по коже полезли колючие, холодные мурашки, поднялись волосы на руках и голове. Я смотрел на Верку, стоящую передо мной и видел как в ее синих, сейчас ничего не видящих глазах, как в калейдоскопе чередовались светлые и темные всполохи, как расширялись и сужались, чтобы расширится вновь зрачки.
Я дотронулся до нее. "Вера". С видимым усилием, стряхивая с себя эти мелькающие в глазах зайчики Верка, как - то устало опустилась, увлекая за собой меня, на кровать, уткнулась лицом мне в колени. "Господи! Сашка, как я устала без тебя. Сашка!". Клокочущий ком застрял в горле. Горячая пелена застила глаза. Господи! За какие грехи ты наказываешь эту девочку вся вина которой только в том, что она ЛЮБИТ и умеет ТАК любить, которой, даже не обязательно, мучительно, но не обязательно находится рядом с любимым, которая из-за этой любви пронеслась над бессчетной вереницей лет и достигла той мудрости, того понимания вещей, которая доступна только в конце долгой и богатой событиями жизни. Я медленно перебирал пальцами ее волосы, гладил по еще девчоночьей спине с выступающими косточками позвоночника, и чувствовал, как в меня перетекает часть ее огромного сердца, способного без слов понимать, то, чего нельзя высказать словами и от этого мне не становилось легче. От сознания того, что мы не в силах, изменить уже запущенную машину судьбы, разрывалось заполненное Веркой сердце. Я, наклоняясь, целовал ее волосы, а она, благодарная, поднимала руку и лохматила мои.
Она, разворачиваясь ко мне лицом, закинула ноги на койку. "Послушай, кудесник, ты меня убаюкаешь. Сашка, спорим, тебя бабы любить будут". В ее глазах опять бегали искорки, и улыбающиеся губы были готовы сорваться в безудержный смех. "С чего ты взяла?" "А ты их всегда по головке гладить будешь". "Ну, Верка. Держись". "Стоп". - она подняла в пионерском салюте руку - "Сашка, я юная пионерка Советского Союза перед лицом своего любимого обещаю и торжественно клянусь сегодня спать с ним и никуда его не отпускать". Она, хохоча, сделала на койке неимоверный кульбит, перепрыгнула через меня. В мгновение ока переставила остатки трапезы на стол. Согнала меня с койки. Стащила одеяло. Поправила простынь. Покрутила, взбивая подушку.
Скинула халат, как-то непонятно изогнув руки за спиной, расстегнула и сняла бюстгальтер, повесила их на спинку кровати. Юркнула под одеяло, под одеялом согнув коленки, сняла трусы, выпростала из под одеяла руку с трусами, покрутила их в воздухе и, смеясь, бросила их мне. "Они Мне сегодня будут мешать. Сашка, тебе мешают мои трусы" Я, принимая игру, то же хохочу от ее проделки и естественно заявляю, что мне ее трусы не мешают. "А коли они тебе не мешают, то положи их со своими и выключай свет". "Верка, мать же придет"
"Не придет. Я ей сказала" Я обалдеваю. "Ты сказала, что будешь спать со мной?" "Да, да, ты что не согласен. Прости! Сашенька, у нас больше этого никогда не будет. Это все что нам отпущено!" Верка опять превратилась из милой смешливой егозы в не менее милую взрослую женщину. Она не уговаривает меня, она как ребенку объясняет мне незыблемость простой аксиомы. Я встал, выключил свет, в кухне светло от фонаря на столбе. Подошел к кровати. Медленно разделся, вешая одежду на спинку кровати с Веркиным халатом и бюстгальтером, в одних трусах сел рядом. "Хочешь, скажу, о чем ты думаешь?" - спросила Верка.
"О чем?" "Положить трусы вместе или нет". Я взорвался хохотом. Вот коза. Снял трусы, положил рядом с ее, откинул одеяло, лег рядом и прижал к себе эту горячую, ставшую самой дорогой, болтушку. Медленно, легкими шажками- поцелуями я перемещался по ее лицу, целовал мягкие, бархатистые губы. Переходил на нос. Неожиданно слегка кусал его и Верка, счастливо заливаясь смехом, говорила, что теперь она никогда не выйдет замуж, потому что будет как Хлопуша в "Капитанской дочке". Я иследывал языком внутренние изгибы уха, а она, прижимая голову к шее, смеялась от щекотки. В наказание за "трусы не положенные вместе" я пальцем проводил между ее ребер, и она взвивалась, хохоча, ввысь и обрушивалась с высоты на меня повторяя тоже, но в обратном порядке. Мы не замечали наготы. Мы наслаждались отсутствием одежды. Наслаждались возможностью быть рядом настолько, насколько это возможно. Наши руки, наши губы, наши глаза изучали и впитывали в себя наслаждение, излучаемое нашими обнаженными телами. Мы кувыркались, насколько позволяла узкая койка, перекатывались, постоянно меняя положения "над" и "под" , прижимались возбужденной плотью друг к другу. Я брал в рот ее огромные, возбужденные соски, перекатывал их там языком, как перекатывают сосательную конфетку, которая никогда не сравнится с их сладостью, сосал, выпускал изо рта и теребил из стороны в сторону носом. Разбирал пальцами волоски на лобке, перебегая вниз, гладил и пожимал все, что попадало под пальцы. Её руки бегали по моему телу, ворошили волосы на голове, пробегали по плечам, по спине, прижимали к себе. Сухими от возбуждения губами прошептала: " Я хочу тебя". Повинуясь ее рукам, телу, вжимавшемуся под меня, я медленно, боясь причинить ей боль, погружался во влажное, горячее, благодарно принимавшее меня наслаждение. Погрузившись до предела, покачивался из стороны в сторону, вверх, вниз, изучая и наслаждаясь этим изучением, переходил на другой уровень, продолжая изучение, и вновь нырял в глубину насладится изученным. Постепенно, повинуясь ее нетерпеливым рукам.
Увеличивал и увеличивал темп и когда от наслаждения начинал плавиться мозг, готовый взорваться и выплеснуться в нее, почувствовал как, изгибаясь, отдавая себя всю, забилась дрожью Верка. Как пульсировала и сжималась, требуя своего, познанная глубина и я, теряя контроль бытия, мощными толчками растворился в ее, еще дрожащей, бездне. Возвращаясь к жизни, я смотрел, как также медленно возвращается Верка. "Мама!" Она еще с закрытыми глазами, слабыми ищущими руками нашла и прижала к груди мою голову и, отдыхая, расслабленно затихла. Мы лежали и каждый молча, усваивал громаду потрясения.
Еще не пришедший в себя я млел от щебета и поцелуев Верки, она тормошила меня, целуя, шептала: "Ты что со мной сделал, медведь. Я чуть не умерла". Ее руки трепетно бегали по моему телу на мгновение останавливались, изучая мое отдыхающее естество, и снова продолжали свой бег, чтобы через секунду вернуться. Ее губы скользили по мне, останавливались на сосках, целовали, подключали острые зубки, заставляя их тихонько исполнять свои обязанности, и снова целовали, сосали, высасывали из меня жизнь. "Ну, не может живой человек выдержать таких испытаний!". Я вскочил, сгреб в охапку смеющуюся, светящуюся, брыкающуюся, теплую и желанную Верку, опрокинул на спину, чтобы наказать за ее пытки. Наказание последовало незамедлительно, и было таким же жестоким, как и то от которого мы еще не успели отдохнуть. Еще тяжело дыша, расслабленно, отстранившись, но, держась за руки, услышали стук и голос Веркиной матери: "Верка, ты там живая?". Только сейчас мы заметили, что на улице уже светло. Верка засмеялась, смешно, заболтала, задрыгала голыми ногами, и каким-то, откровенно счастливым голосом крикнула: "Мамочка! Я уже умерла! Мам, ты иди мы (Мы!) сейчас". Какое там сейчас, мы вновь и вновь кидались к друг к другу. Вновь сплетались, соединялись в единое, не могущее быть иным существо, до тех пор, пока затягивать расставание стало невозможно. Верка встала, огромными, с темными кругами вокруг, глазами посмотрела на меня. Наклоняясь, тихо поцеловала и, прошептав "Пошли" , начала одеваться. Вышли на улицу. Зашли в дом. Я попрощался с Веркиной матерью, потрепал по вихрам карапуза и вышел. Следом за мной выскочила Верка. Мы почти бегом побежали к Сашке. Вышедшая и начавшая было ругаться Сашкина мать, увидев что-то в Веркиных глазах, осеклась. Сашка, пожимая нам руки, произнес: "Ну, вы даете!". Попрощавшись, побежали на автобус. Уже на перроне, рядом, с уже тронувшемся поездом, целуя, и не имея сил оторваться от нее, я пообещал: "Я приеду. Я обязательно приеду, Верка!". "Иди". Уже в тамбуре набиравшего ход поезда, я видел ее какую-то одинокую, сиротливую, с опущенными руками фигурку, и оттого, что я уже не рядом с ней и не могу закрыть ее собой, разрывалось сердце.
Я приехал, почти, через три месяца. Выпертый за отличные успехи со школы, и уже устроившись на работу таскать кирпичи каменщикам, я, выпросив аванс и неделю времени, помчался к Верке. Мы снова оказались с ней в том не знающем границ и времени омуте. Опять и опять поглощали друг друга с жадностью каннибалов и, очнувшись от необходимости расстаться, также трудно расстались.
Больше её я не видел.: ...
Кто знает, почему жизнь слаживается не так, как становится очевидным с высоты лет. Я узнавал, в двадцать пять Верка вышла замуж, родила мужу двоих ребятишек и счастлива.
Кто это знает, кроме самой Верки.

Непостежимое. Часть I

Не смотря на довольно плачевные успехи в учебе, мне разрешили на весенние каникулы, на три дня, поехать погостить к Сашке. Гостевой визит мы с Сашкой спланировали очень плотно. Галопом носились по родной деревне, забегая к старым знакомым, с которыми дружили и дрались. К девчонкам, в которых влюблялись мы, и которые влюблялись в нас. Время летело стремительно. Родители наших друзей, которые не видели меня долгое время, все как один начинали с того, что всплескивали руками с возгласом, как я вырос. Потом начинались расспросы о здоровье, работе и прочих подробностей существования нашей семьи, волею судьбы покинувшую эту деревню три года назад. Они, пожалуй, искренне были рады увидеть меня, обо всем расспросить и еще раз, с сожелением, убедится в неотвратимом беге времени. Поэтому порой закрывали глаза, если мы "украдкой" выпивали, толпой, бутылку дешевого "плодово-выгодного" вина или ковш браги. Примчавшись, к концу второго дня, на мой, родной сердцу хутор, я спросил у Мишки (у кого мы прервали свой бег) как поживает Верка, бывшая моя соседка. "А куда ей деться? Там и живут с матерью и братом". Как с братом? Оказывается после бригадира, героя Веркиных рассказов у неё появился брат, который был "сделан" нарочно или по роковой неосторожности бригадира и ее матери. А бригадир, козел, навострил лыжи, как только сдали дорожную контору. Вспомнились наше детское "тискание" в строящейся этой конторе. Те, далекие, сладкие воспоминания неодолимо влекли к Верке, смутно требовали продолжения. Надо непременно сходить к ней, а то завтра домой. Идти к Верке с Сашкой как-то не хотелось. "Я к Верке схожу, Сань. Ты, если что, иди домой сам, я потом приду". Я, как и раньше, по огородам, напрямик вышел к Веркиному дому.
Веркина мать, красивая и бойкая, встретила меня, как и все, охами по поводу какой я стал здоровый, чередой тех же вопросов о делах нашей семьи, поинтересовалась, не женился ли я, и на мое, "нет еще" , посоветовала не торопиться. Познакомила меня с мужчиной в их доме, своим сыном, смешным карапузом, который, зная, наверно, свою мужскую значимость, важно расхаживал по комнате и вел неспешную беседу то со мной, то с матерью. Тем временем она накрывает на стол, приглашает поесть, заодно и Верку подождешь, она должна вот-вот подъехать. Зачем-то ее, стрекозу, в центр понесло. Отказавшись от еды, я, что бы не обидеть хозяйку, ограничился чаем. Во время моего чаепития и пришла Верка. Не пришла. Влетела. Увидела меня. Вспыхнула. Подбежала, обнимая, кулачком тихонько тюкнула в лоб. "Думала не зайдешь. Знаю, ты уже два дня как тут". Я онемел. Это,: - Верка? Боже правый! Это та, с острыми коленками егоза, которую я доводил до слез дразнилками, дергал, чтобы досадить за толстенные косички и легко давал подзатыльник, если уж сильно досаждала и увязывалась за нами, куда ей было нельзя. И превратилась в такую.: ! В такую, что перехватывает дух от взгляда в ее огромные глазищи. Немеют язык и руки, при легком прикосновения ко мне ее твердых грудей, жар которых чувствовался через ее платье и мою рубаху. Спасла меня ее мать, посадив ее за стол, есть, а разговоры потом говорить. Верка и за едой трещала как сорока, смеясь, не обидно подкалывала меня и, допив чай, потащила меня на улицу, полазить по хутору. С ней, почему-то, не было той неопределенной скованности, которая бывает при встрече хорошо знакомых, но долгое время не видавшихся людей. Мы обошли с ней все наши места, вспоминая и напоминая друг другу, что где и как происходило. Зашли к некоторым знакомым, и пошли к ней домой. Темнело. Расставаться не хотелось. Верка спросив разрешения матери протопить немного в летней кухне, потянула меня туда. Маленький домик с печкой, столом и кроватью. Здесь, в летнею жару, готовят пищу себе и животным, а иногда, с устатку, можно вздремнуть часок не раздеваясь. Верка заставила растапливать пока печку, в кухне, после зимних холодов, было холодновато, а сама метнулась домой и вернулась, неся хлеб, мелко резаное сало, лук, соленые огурцы, капусту и пол-литровую бутылку браги. Мы поставили все это на табуретку и сидя с ней на койке хрустели огурцами и капустой, заедая перестоявшую, но еще вкусную бражку, выпитую, нами, по рюмке, за встречу. Наверно от хрустящих огурцов, от пьянящей близости Верки у меня развязался язык.
Я рассказывал ей анекдоты и истории, иногда довольно скабрезные, но Верка слушала, наверно не слыша, смотрела на меня сияющими глазами, смеялась и прижималась теплым боком ко мне. В свои пятнадцать, с небольшим лет, она не была красивой, она была божественной! Темная шапка стриженных до плеч волос и огромные блюдца синих, именно синих, сияющих глаз, под длинными, черными ресницами. Эти сияющие, распахнутые солнца не давали возможности смотреть какие там у нее нос и губы, это уже не имело значения. Её ослепительная красота манила и пугала одновременно. Торчащие груди, на которых я невольно останавливал взгляд, упруго натягивали ткань и мягко трепыхались при ее движении. Меня, чуть-чуть смущала позволительность нахождения с этим чудом и в то - же время какая-то возвышенная, легкая радость общения с ней быстро развеяли эту смущенность. Мы вместе перенеслись с ней в тот уже прошедший мир детства, где не существовало пелены условностей, не было лжи чувств, а было торжество познания Мира и Фантазий. Болтая, мы постепенно перешли на тему кто с кем дружит, кто любит и кого любят. В стремнине этого, не знающего стеснения общения я спросил у нее, помнит ли она как мы ели яблоки в недостроенной дорожной конторе.
Она вздрогнула, как от легкого, мгновенного испуга, замерла, - "Я ПОМНЮ ВСЁ!" - произнесла-выдыхнула тихо. Она повернулась ко мне, обхватила ладонями мою голову и, заваливая на кровать, вихрем промчалась поцелуями по глазам, носу, щекам, впилась в губы своими горячими, влажными губами от которых не то, чтобы нельзя, просто не хотелось дышать, позволяя ей полностью властвовать над своим телом и, если согласится, быть ее рабом. Целуя, запыханно выдыхая, она говорила о моей глупости, говорила, что, именно с тех яблок, любит меня безголового. Говорила о том, как она измучилась не видеть меня этих долгих три года. "Я тебя любила всегда!" Любила когда я ей давал щелбаны, чтобы отстала, любила, когда дергал за косы, любила, когда дразнил, любила, когда плакала от обиды, что ее не замечаю, любила, когда мы уехали, и она думала что больше никогда меня не увидит. И сегодня носилась в центр в надежде перехватить мой бег.
Целуя, плакала и смеялась, обжигала меня слезами, телом, словами. Я неумело пытался отвечать на её поцелуи, пробегал руками по волосам, плечам, спине, ягодицам, прижимая её к себе все плотнее. В этом полуобмороке, перевернул её под себя и руки сами, оказавшись под платьем, нетерпеливо и сумбурно, спустили вниз трусы. В этом потоке пожирающего возбуждения вошел в неё, желая наполнить её собой всю, раствориться в ней. И встречая, то легко-пружинящее сопротивление, даже почти не осознавая его, продолжал.
Очнулся от сдавленного, нет не крика, всхлипа на вздохе и от того, как затравленно задергалась и затихла, подо мной, Верка. Я ошалело-испуганно остановился, отпрянул от неё. Верка, с закрытыми глазами, лежала на кровати, белея оголенным животом, с темным треугольником волос между ногами и с размазанными следами крови на них. По вискам к уху стекали струйки слез. Даже не увидев, мгновенно почувствовав всю картину происшедшего, меня, разрядом молнии, пронзила острая, на грани боли, жалость, и, не стыда, а обреченного презрения к себе за обрыв этой бессознательной эйфории. Прикрыл наготу. Чтобы быть ближе к ней прижался лицом к ее груди, прошептал: "Прости! Я не знал" и удивленно: "Верка-ТЫ целка?! !". Она подняла мою голову, прижала к губам и чуть отстранив, открыла, с искорками слез глаза, улыбаясь и уже спокойно, по слогам, произнесла: "БЫ - ЛА" и снова прижала к себе.
Так прижавшись, молча, в какой-то густой атмосфере самоотдачи, лежали, впитывая в себя, друг друга и становились единым, огромным самодостаточным Миром для которого ничто и никто уже не важен, важно сохранить незыблемость этого Мира. Милая Верка, за эти три, в общем-то, еще детских года, когда каждый день-год, ты, бойкая щебетушка, хранила в себе, помнила о той ничего не значащей, детской, познавательской игре. При нашем, довольно раскрепощенном общении пацанов и девчонок, ты, зная, что никогда меня не увидишь, хранила себя только из-за огромной мечты, встретится со мной вновь. Необъяснимая, разрывающая сердце нежность пронизывала меня, заставляя теснее и теснее прижиматься к ставшему вдруг самым дорогим существу. Слушать, как синичкой бьётся под её грудью сердце. Это небытие осторожно нарушила Верка. Она тихонько шевельнулась подо мной, приподняла мою голову над собой, долго, пристально смотрела в глаза и уже как-то по-матерински тихо и долго поцеловала. Отстранив, встала и, сказав, что сейчас придет, вышла. Время было заполночь. Верка пришла минут через двадцать. Она переоделась и была в пестро- желтом, коротком халатике. В ее распахнутых глазах вновь искрилось солнце, вновь ее сияние заполняло все пространство. Она подошла, прижалась, бесстыдно обнаженным сердцем, и, смеясь, щелкнула мне поносу,: "Ну, что помянем мою целку?". Я расхохотался. Верунька, золото мое, ты такой и осталась. Самой умной и знающей из нас. Своей не детской, а бабьей мудростью, почти всегда точно предсказывающая результат наших планов и бандюковских проектов. Почему ты, самая меньшая из нас, не остановила тех, детских, экспериментов, из-за которых обрекла себя, еще ребенка, на взрослые муки. "Ты не хочешь помянуть?". "Верка, сейчас щелбан вкачу!". "С тобой от жажды помрёшь, и целка останется не отпетой". Схватила меня за волосы, хохоча, подтянула к табуретке с нашей трапезой и, показывая на, почти, не тронутую бражку скомандовала: "Отрабатывай. Ты Виновник! Ты меня заразил. Вот и будь доктором".
Пока я наливал врюмки бражку, освежал, перемешивая капусту, она, прижавшись к моей согнутой спине, произнесла: "Ты лучший доктор в мире!". В голову, острой шпилькой, вонзился смешливый бес, с разворота, обхватывая и удерживая, осторожно и быстро заваливаю её на койку и, щекоча ее носом "угрожаю" : "Сейчас опять целку сломаю!". "Сашка, - дурак!". Хохочет она, задирая ноги. " Сашка. Да две целки ни одна баба не выдержит". От ее одуряющей красоты и близости во мне начинает просыпаться тот чертенок, который отключил тормоза накануне, но я помню, что натворил этот чертенок, и вежливо прошу его посидеть где-нибудь рядом.

Паулина

Я был обычным пятнадцатилетним парнем. Таким же, как и многие другие. И мне с каждым днем все труднее и труднее было бороться с собственным организмом. Возможно это играли гормоны. Возможно это потому, что я все еще был девственником. Мои ежедневные занятия онанизмом не очень помогали. Я плохо спал, сильно похудел, меня постоянно мучила депрессия. Желание реально ощутить свой член внутри девичьего тела стало для меня неким наваждением. Мое воображение, лето, девочки на пляжах и папин PENTHOUSE, помогали мне представлять девчонок из моего класса обнаженными. Но я никогда не видел реальную голую девушку и это меня очень угнетало. Длинными ночами, лежа в постели и онанируя я представлял себе их по очереди и всех вместе, как я их трахаю, как они ласкают мой член язычками, смотрят на меня со страстью и вожделением.
Я даже вспоминал как когда-то, еще маленьким мальчиком играл в доктора с соседской девчушкой, прикасался к ее маленькой писюльке. Эх, если бы я знал тогда столько, сколько знаю теперь, чтобы трахнуть ее или засунуть свой маленький отросток в ее аккуратненький ротик...мечты, мечты. Я кончал, но это не приносило мне облегчение...
В тот летний день, я, как обычно в последнее время, сидел в тени дерева в нашем дворе, мечтая о несбыточном и в который раз будоража свое воображение.
"Что ты здесь делаешь?". Я аж вздрогнул от неожиданности, услышав голос нашей соседки. Паулине было одиннадцать лет и у нее было обычное для ее возраста тело. Ее бедра начали немного округляться, однако она еще была плоскогрудой. Я был немного раздражен ее появлением, но чтобы не показаться слишком грубым ответил : "Да так, ничего особенного, хандра заела."
- А в чем дело - ласково спросила она, присаживаясь рядом. Ее короткая юбка немного задралась, открывая ее гладкие загорелые ножки, что заставило меня посмотреть на нее. Я окинул ее взглядом. Она была очень красивой молодой девочкой, с длинными темно-каштановыми волосами, которые ниспадали на ее плечи и грудь. Ее невинные карие глаза смотрели весьма проникновенно и внимательно, как будто она действительно готова была принять близко к сердцу мои проблемы. Внезапно у меня возникла шальная мысль, а не воспользоваться ли мне ее материнским инстинктом. Конечно это было не очень здорово, она была еще маленькая. Но в моем состоянии я готов был на что угодно.
" Хорошо...понимаешь...это сложно объяснить - начал я, - все мои друзья уже встречаются с девушками, некоторые уже даже занимались сексом." Я остановился, чтобы посмотреть на ее реакцию. Она сидела поджав ноги к груди и положив на колени подбородок. Ее юбка практически полностью открыла моему взору ее ноги, и я был уверен, что если немного нагнусь вперед, то смогу увидеть ее трусики. Но она не обращала на этот факт никакого внимания, видимо не подозревая о своей нескромной позе и внимательно слушала.
Я продолжил - " И мне сейчас кажется, что у меня никогда не будет девушки, и я никогда не буду заниматься сексом с ней". Я вновь взглянул на Паулину. Она продолжала сидеть и смотреть куда-то перед собой. Возможно сейчас она тоже подумал, что и у нее мало друзей, и ей тоже в один прекрасный день придется заниматься сексом. "Ты знаешь, что такое - секс?" - спросил я ее, надеясь повернуть ситуацию в нужное мне сейчас русло. Она на мгновение взглянула на меня, пытаясь определить, искренен ли я или насмехаюсь над ней.
И немного помедлив, ответила: "В общем....да...кое-что....но мне никто никогда толком не объяснял. Мальчишки в нашем классе просто хотят поиграть....наверно я тоже никогда не буду иметь друга....или еще..."
- А ты когда-нибудь думала о том, чтобы заняться сексом - продолжил я развивать тему.
- ЧТО ТЫ!!...НИКОГДА!! - заявила она, поднимая голос и как бы обороняясь.
- Не кричи как сумасшедшая, я просто спросил - попытался я спасти ситуацию - Даже если ты думала об этом, я все равно никому не расскажу.
Мы продолжили сидеть уже молча. Она оставалась в той же позе, положив голову на колени и глядя куда-то вдаль. Ее юбка практически скомкалась предоставляя мне открытый вид ее ляжек. Надеясь рассмотреть это под лучшим углом зрения, я потянулся и зевнул, как будто очень хотел спать. После чего распростерся на земле, протянув ноги к дереву и повернувшись лицом к девочке. Она лишь мельком взглянула на меня, во время моих перемещений и вновь углубилась в свои мысли. Теперь я мог полностью увидеть ее обнаженные, красивые, загорелые ножки, которые исчезали в смятом низе юбки. Между ними виднелась яркая белая полоска хлопковой ткани, прикрывая то, что было ее молоденькой писечкой. Ткань плотно облегала ее половые губки и ясно очерчивала их контуры. Мой член начал немедленно реагировать. Мне пришлось засунуть руку в карман, чтобы поправить его пока его реакция не стала заметной.
"Я много думаю о том, чтобы заниматься сексом" - сказал я и посмотрел ей прямо в глаза. Она также пристально посмотрела на меня. "Правда? И с кем?".
Это был вопрос в самую точку. Если бы я сообщил ей обо всех девушках в моих фантазиях, она бы решила, что я отъявленный негодяй и вероятно убежала бы. Я смотрел на ее лицо, изучал его. Я обратил внимание на ее взгляд, на который никогда не обращал внимание раньше.
"Я...я не знаю...ты будешь думать обо мне плохо...и даже наверное убежишь и расскажешь кому-нибудь об этом" - начал я.
"Нет!! Я обещаю!! Я никому, никому не расскажу, ну пожалуйста" - попросила она.
"Ну хорошо - начал я, - только ты должна мне твердо обещать, что никому не расскажешь об этом. Ведь в действительности я не делал этого , а только мечтал".
- Я обещаю -ответила она, с примесью возбуждения в голосе. Я подумал, что ей нравиться наш разговор.
- Ты знаешь Джоди МакАлистер? Я часто думал о занятии сексом с ней.
- Ох - ответила она, немного разочарованно.
- А что, у нее прекрасное тело, блондинка, голубые красивые глаза! И это было бы здорово заняться сексом с ней - продолжил я, надеясь в дальнейшем перейти к описанию тела Паулины.
Она продолжала сидеть в той же позе, держа бедра вместе. Ее голова покоилась на коленях, а взгляд был устремлен куда-то вдаль. Вообще вся ее поза была какой-то совсем детской.
- А о ком еще ты думал? - спросила она.
Я немного помедлил - Да так....ты будешь думать обо мне плохо.....
- Нет! Я не буду думать плохо, ну пожалуйста - моляще попросила она.
- Я думал.....я думал делать это с тобой - на одном дыхании произнес я.
Она посмотрела на меня изумленно. Ее рот приоткрылся и я заметил, как краска залила ее лицо.
- Ларри!!...- воскликнула она, не зная, что сказать еще. - ты....ты действительно думал....заниматься этим...со мной?
- Да - сказал я уже более уверенно, - Ты красивая девочка, у тебя очень красивые глаза и прекрасное тело.
Она покраснела еще больше и нервно стала теребить юбку, как бы оборачивая ей свои ноги. Однако я заметил, что она польщена моими словами, но в то же время явно была застигнута врасплох моими мыслями о сексе с ней. Повисла длинная пауза, прежде чем кто-то из нас произнес слово.
- А ты... - продолжил я - Ты когда-нибудь думала о сексе со мной?
- НЕТ! Что ты!! - воскликнула она -Я никогда...я не могу...и потом мне ведь только одиннадцать лет...а тебе пятнадцать...разве так можно?...Кроме того, ведь надо же полюбить...прежде чем делать это..
- Ну и что, что одиннадцать. Я знаю некоторых девушек, которые занимались сексом уже в девять лет - нагло лгал я.
Да? И кого же это? - заявила она требовательно.
- Я не могу сказать. Я же обещал никому не говорить и не могу нарушить свое обещание.
- Ну хорошо...просто я не думаю, что мне это понравиться - сказала она.
- Ну ладно, но ты хотя бы думала об этом когда-нибудь - пытался я развить тему.
- Да....думала - сказала она и вновь покраснела.
- Спасибо Паулина - улыбнулся я, - мне очень важно было это услышать.
Она посмотрела на меня и улыбнулась в ответ. Нет, я определенно должен был что-либо получить от всего этого.
Тут я заметил, что она смотрит на мою промежность. Во время нашего разговора моя рука продолжала оставаться в кармане и я через брюки поглаживал свой член. У меня было такое чувство, что я никогда раньше не имел такой эрекции. Я не был уверен, что он не заметила, что я что-то делаю там своей рукой, но на всякий случай остановился.
- Ты знаешь - продолжил я, - я даже не могу представить себе как выглядит обнаженная девушка.
- А твоя сестра? - спросила она, разве ты никогда не видел ее голой?
- Видел, но это было очень давно, когда она была совсем младенцем. Кроме того это совсем не то - когда ты видишь свою сестру, особенно годовалую. - Я продолжал смотреть на Паулину. Она же теперь явно не хотела ( или боялась ) смотреть на меня. Я решил, что должен хотя бы увидеть ее писечку.
- Как насчет.....А ты не разрешишь мне увидеть тебя обнаженной - спросил я неуверенно, - а я разрешу тебе посмотреть на меня?
- Я...я не знаю...наверное лучше нет - произнесла она, однако голос ее не был уверенным.
- Пожалуйста Паулин - просил я, - а то я так видимо никогда и не увижу голой девушки, пока не женюсь, если когда-нибудь женюсь.
- Я..я право не знаю, Ларри - нервно ответила она.
Она явно колебалась. Увидеть обнаженного мальчика, видимо впервые, ей тоже хотелось. А я продолжал нажимать.
- Я сделаю тебе какой-нибудь подарок....ну например - я увидел вдалеке человека с мороженным - я куплю тебе банановое мороженное.
Она задумалась на мгновение, закусила верхнюю губу, обдумывая мое предложение. Это мгновение показалось мне вечностью
- Хорошо - я чуть не подпрыгнул от радости, - только ты должен мне обещать, что не прикоснешься ко мне...и не расскажешь кому-нибудь. И еще обещать, что действительно купишь мне банановое мороженное.
- Конечно, конечно - я весь дрожал от нетерпения, - пойдем в наш сарай, там нас никто не увидит. - сказал я, хватая ее за руку и ведя за собой, пока она не передумала.
Наш сарай находился несколько в стороне и был окружен со всех сторон старыми, раскидистыми дубами. Его использовал в основном, мой дедушка, чтобы хранить там сено, для своего скота. Однако летом он был практически пустым и никто туда не захаживал. Также там стоял наш старый автомобиль. Возле него я и остановился с Паулиной, чтобы выполнить наш договор.
- Сначала ты - сказал я.
- А мы не можем делать это одновременно? - спросила она.
- Ммм..хорошо... - через силу согласился я, так как не хотел потерять ни одной секунды вида ее писечки.
- Только помни: ты не должен касаться меня и должен купить мне мороженное - сказала она.
- Я все знаю, Паулин. Совсем не надо мне об этом напоминать.
Я начал расстегивать свои брюки и увидел, что Паулина стала снимать свои трусики под юбкой. Я быстро справился с пуговицами и остался стоять в одних трусах, их которых большой выпуклостью проглядывал член. Паулина нагнулась, спуская трусики до самых щиколоток, а затем переступила через них. Она выпрямилась и осталась стоять в одной юбке, пронзая взглядом мое нижнее белье. Сознание того, что ее писечка полностью обнажена под ее юбкой делало мой член твердым как никогда. Более того, понимая, что он будет находиться совсем рядом с этим обнаженным чудом природы и не сможет в него войти, я просто не мог бы это перенести. Я обязательно должен получить больше чем просто взгляд.
Я лихорадочно раздумывал, как уговорить ее заняться сексом со мной, или хотя бы потрогать друг друга. Я медленно взялся за резинку трусов и, наклонившись, опустил их до колен. Мое лицо было всего в метре от промежности Паулины. Она медленно подняла юбку. Я не мог оторвать взгляда от ее письки. Она была абсолютно безволосой, с округлыми губками и классной щелкой между ними.
- Ладно, а теперь встань так, чтобы я тоже могла видеть - заявила она.
Я выпрямился. Мой вставший член точно указывал на ее лицо. Паулина непроизвольно охнула, когда увидела меня.
- Хорошо Паулин, сними свою юбку - сказал я нетерпеливо.
- Я просто подниму ее повыше и ты и так сможешь все видеть - ответила она, и вздернула юбку до самой груди.
Я находился в таком состоянии, что не мог просто спокойно смотреть на ее обнаженную письку. Хотя зрелище это и было для меня очень новым и восхитительным. Но сжатые ножки не давали мне полного обзора, кроме самой щелки.
- Раздвинь, пожалуйста немного ножки, чтобы я мог получше разглядеть тебя, - попросил я, и мой голос зазвучал необычайно хрипло.
Она немного помедлила, но затем переместила одну ногу немного вбок. Теперь я лучше мог разглядеть ее безволосые половые губы, и девственную щелку, разделяющую их. Мы стояли рядышком друг с другом и не могли оба отвести глаз от открывающихся видов. Я прервал молчание.
- Паулин - начал я запинаясь, - ты...ты не разрешишь мне воткнуть в тебя свой член, пожалуйста. Парни, которые уже делали это, говорили, что это очень здорово.
- Я...я не знаю....ты сказал, что все , что я должна сделать - это показать тебе и тогда ты купишь мне мороженное.
- Я знаю, знаю... но твоя писька выглядит так замечательно.... И потом тебе понравиться...я только один разок воткну его и потом сразу выну ...и все, я обещаю. - Я наблюдал как она думала
- Хорошо, - сказала она наконец, не сводя взгляда с моего члена, - возможно мне действительно это понравится. Но только один раз. А потом ты купишь мне мороженное - капризно произнесла она.
- Да, да. А потом я сразу куплю тебе мороженное - согласился я. - Мы сможем это сделать на заднем сидении автомобиля.
Я открыл дверцу и Паулина впорхнула на заднее сидение, предварительно скинув юбку совсем. Она легла на спину и положила правую ногу на спинку переднего сидения. Теперь я мог видеть ее кошечку полностью. КЛАСС!! Ее щелка начиналась как бы на внешней стороне тела и продолжалась непрерывной полосой до самой попки. Ее безволосые губки были плотно сжаты, не открывая не малейшей дырочки, куда бы можно было засунуть член. Я плохо представлял себе как это надо будет делать, но проследовал за ней на заднее сидение и лег на девочку. Предварительно оперевшись на руки, чтобы видеть ее лицо и, заодно, не раздавить. Сначала я сразу попытался воткнуть в нее свой член. Однако вместо этого он лишь проскользил у нее по губкам и оказался на животе. Она хихикнула. Тогда я левой рукой решил немного помочь себе и направить его в нужное направление. Вторая попытка была немного более удачна. Мой член уперся в ее маленький клитор. Это мне понравилось, однако было не совсем то, что я хотел. Я еще немного поправил член и вновь попытался войти в нее. Тут я почувствовал им нечто более горячее и влажное, чем было до сих пор. "Вот.. видимо это то, что мне нужно," - подумал я. Я постарался зафиксировать член в этом положении и протолкнуть его вглубь. Но ее дырочка была очень плотно сжата губками, так что мне удалось протиснуться едва ли на миллиметр.
Я уже не мог остановиться и раз за разом повторял свои попытки, наконец я почувствовал, как ее нежные губки плотно обхватили головку моего члена. ВОТ ОНО!!Я остановился и посмотрел вниз. Я увидел, как губки ее раздвинулись и из этой маленькой щелки торчит моя палка. Этот вид возбудил меня еще больше. Шаг за шагом, словно поршень прокладывал я себе путь сквозь горячие и влажные губки Паулины. Ее дырочка была настолько плотной, что я мог продвинуться лишь на пару миллиметров внутрь за один раз. Паулина молчала и тяжело дышала. Возможно ей это нравилось, но скорее всего она честно отрабатывала условия нашей сделки. Тут я почувствовал, что мой член уперся во что-то плотное. Девственница. Ну конечно. Это же должно быть именно так. Еще один толчок и мой член почти полностью был внутри. Это было классно. Мне было очень уютно лежать между ножек этой девочки, гладить ее, ощущать свой член внутри ее юной, влажной и горячей писечки. Чувствовать как он скользит взад и вперед. Я остановился, смакуя это чувство, быть внутри одиннадцатилетней девчушки.
- Паулин - проговорил я сквозь зубы, - мне бы очень хотелось немного поводить им взад и вперед внутри.
- И сколько раз? - почти также хрипло спросила она.
Вот об этом я не подумал. Сколько... столько, сколько потребуется, чтобы я кончил.
- Я.... Ну может быть сотню... или около - ответил я . - Но это будет очень быстро - поспешил добавить я - Я постараюсь, сделать это за пару минут.
Она посмотрела на меня и кивнула. Я начал медленно двигать членом внутри нее, взад и вперед, все ускоряя и ускоряя движения. Сочетания сознания, что я трахаю одиннадцатилетнюю девчушку, тугого захвата ее влагалища моего члена - довольно быстро сделали свое дело. Я уже не мог остановиться. Я так разошелся, что вгонял член в ее нутро по самое основание. И ВОТ ОНО. Такой ОРГАЗМ я еще не испытывал никогда. Во мне накопилось столько спермы, что она довольно быстро заполнило все пространство внутри влагалища Паулины и стала просачиваться наружу. Я чувствовал, как она стекает по моим яйцам, по ее попке. Я кончал и кончал.
Я затратил столько энергии на мой оргазм, что буквально рухнул без сил на девочку, чувствуя, как постепенно спадает напряжение члена. Последнюю струю я уже выпустил, когда он полностью выскочил из ее тела. Так что сперма покрыла ее безволосые, смятые половые губы. Все. Сделка была совершена. Паулина выскользнула из автомобиля. Сперма капала с ее ног и попки, сочилась из ее письки. Когда она одела трусики, я заметил, что они тут же промокли.
Было уже достаточно поздно. Человек с мороженным уже ушел. Я подумал, что выполню свое обещание завтра, но больше так и не увидел Паулины. Потом мне рассказывали, что она перетрахала чуть ли не каждого второго в нашей округе. Но я был первым!

Первый сексуальный контакт

Первый мой сексуальный контакт произошел в пионерском лагере, когда мне было 12 лет. Отряд подобрался дружный, и у меня была романтическая детская любовь с девочкой Олей из другого отряда, старшей маня на 1 год. Она была стройненькая, длинноногая, с вьющимися белокурыми волосами до плеч. Ее тело еще только формировалось, но на пляже я заметил, что купальник обтягивает уже округлившиеся груди. Волей-неволей, но мы всегда оказывались рядом. На пляже, за едой, на линейке - я следил за ней, и она тоже посматривала на меня своими карими глазами из под длинных бархатных ресниц. Мы разговаривали редко, т.к. водиться с девчонками было, неприлично, засмеяли бы. Когда мы нечаянно касались коленями или руками, то тут же отстранялись друг от друга, а по моему телу пробегала дрожь. И еще долго после этого я ощущал прикосновение мягкого, нежного, теплого тела. Вожатые у нас были 20-ти летние студенты. Тогда они нам казались очень большими и взрослыми. Вожатая Света отличалась редкой красотой. Одежду она носила обтягивающую, подчеркивающую ее формы. Мальчишки с открытыми ртами смотрели на нее, когда она на берегу раздевалась для купания. Нашим взорам представали гладкие плечи, стройные ножки, упругие груди и попка. Я глазел со всеми вместе, и часто замечал неодобрительные взгляды Оли. В душе моей были смятения: кто мне больше нравится: Оля или Света.
Смена подходила к концу. В прощальный вечер нам устроили дискотеку (тогда танцы). Зрелище смешное: мальчики на одном конце танцплощадки, девочки на другом. Девочки иногда танцуют друг с другом, но танцевать мальчику с девочкой было не прилично. Но в конце концов (все-таки последний вечер) первое стеснение прошло, появились пары противоположных полов, и я дерзнул пригласить Олю на медленный танец. Скромно опустив ресницы она пошла со мной в центр площадки. Ее маленькие нежные руки лежали на моих плечах, я ее обнимал за талию. Под тканью ситцевого платья я чувствовал тепло ее тела. В то время (как, наверное, и все мальчишки, кто раньше, кто позже) я часто ночами грезил эротическими мечтами. Во дворе от старших я уже узнал достаточно о сексе и онанируя, мой член уже начал испускать сперму. Так вот, танцем мы с Олей, ее упругие груди прижимаются к моей груди, под пальцами мягкость округлых бедер, в общем, мой член начал вставать. От неудобства и стеснения я не знал, куда деваться. Но Оля, почувствовав, что что-то твердое трется о ее лобок, прикрыв глаза, нисколько не смутившись, начала делать тазом чуть заметные вращательные движения. Ей доставляло видимое удовольствие то, как я на нее реагирую. Но танец окончился. Весь раскрасневшийся, я пошел в свой кружок к ребятам (хорошо, что хоть у меня была майка навыпуск), успев напоследок шепнуть ей, что увидимся после отбоя у беседки.
И вот темно. Я сижу в беседке и не знаю: придет ли Оля, а если и придет, то что мы будем делать. Раздалось легкое шуршание, и рядом со мной села Оля. Лунный свет струился по ее волосам, кожа казалась молочно-белой и светилась. У нас завязался сначала неловкий от общего смущения разговор. Но постепенно мы разговорились о школе, о лагере, да и вообще о жизни. Я постоянно думал, что предпринять (уже тогда я понимал, что глупо так просидеть и проболтать все ночь напролет). По ее глазам я видел, что она ждет от меня каких-то действий. В общем я, наверное, так ни на что бы и не решился, если бы она не сказала, оборвав себя на полуслове, чтобы я поцеловал ее. Я наклонился к ее лицу: глаза прикрыты веками, губы чуть приоткрыты и влажные. Я прислонил свои губы к ее (это мой первый поцелуй, и я не знал, как это нужно делать). Внезапно ее язычок проник и начал двигаться у меня во рту (вот я удивился). Я тоже начал шевелить своим языком, короче, приноровился: я облизывал ее губы, покусывал, просто нежно целовал. Мои руки ласкали ее плечи, шею, начали спускаться к груди. Вдруг на аллее послышались какие-то шаги и голоса. В один миг мы сорвались с места и скрылись в кустах. В беседку села какая-то компания (наверное, вожатые). Пришлось нам искать другое место. Мы пошли на берег речки. Там стояло строение (душевая, раздевалка, и сарай с инвентарем и небольшим сеновалом). Было темно, на ощупь открыли дверь в сарай, пробрались, сели на душистое сено и начали продолжать прерванные ласки. Внезапно мы вздрогнули от какого-то звука: в сарае мы были не одни. Зажегся тусклый свет от небольшой лампочки, и нашим глазам открылась такая картина: на раздетом вожатом Михаиле сидела верхом Света (это она протянула руку и включила свет, а до этого они сами в испуге притаились). Она была растрепана и тоже совершенно обнажена . Щечки раскраснелись, соски торчат и сильно припухли. Кругом валялась разбросанная одежда. Мы представляли собой тоже интересное зрелище: я весь взлохмаченный и смущенный, Оля ошарашенная, с расстегнутыми верхними пуговицами платья.
Миша крикнул, чтобы мы пошли вон. В испуге мы уже хотели было убежать, но Света с лукавой улыбкой сказала:
- Почему это, пусть остаются, посмотрят. Меня это сильно возбуждает.- и она сделала несколько покачивающих движений. Махаил издал неопределенный звук.
- Мы их поучим, - не унималась Света, -ведь это у вас в первый раз?
Я невольно кивнул, и Оля тоже, правда добавив, что целовалась с мальчиком из 10-го класса.
- Ну, ты уже значит опытная, - резюмировала Света, - а вы мне оба нравитесь.
- А пиписька у тебя есть, спросил Михаил меня.- Я в смущении не знал, что ответить.
- А это я сейчас сама узнаю, а ты займись девочкой.
Света привстала с Михаила. Из ее щелки вывалился огромный член Михаила, который все это время был внутри ее. Я посмотрел на Олю: у нее от изумления широко раскрылись глаза.
- Нравится? - с нескрываемым самодовольством спросил Миша,
- Ну, иди сюда.
Оля, как загипнотизированная, на четвереньках поползла к нему. Его руки перевернули ее на спину и начали снимать платье, туфли. Под платьем не было лифчика. Одним движением, задрав ей ноги, Михаил снял с нее трусы и припал лицом к ложбинке.
Руки Светы уже полностью раздели меня и теперь ласкали мое тело, ее губы целовали меня, касались шеи, груди, живота. Я был в каком-то коматозном состоянии, плохо соображал. Член мой уже давно был в возбужденном состоянии. Внезапно он весь погрузился во что-то теплое и влажное: это Света взяла в рот. Она начала посасывать его, облизывать, гладить руками мои яйца. Я до сих пор не пойму, почему я тогда не кончил сразу в ее кругленький ротик, плотно обхватывающий буковкой "О" мою головку, на ее пухленькие губки, видимо я был шокирован обилием нахлынувших на меня новых впечатлений. Я услышал стон. Это Оля получала удовольствие от языка Миши.
- Поставь ее раком , пусть смотрит, как надо орудовать языком, - сказала Света Мише, выпустив мой член изо рта, но не переставая ласкать его рукой. Миша легко приподнял Олю, перевернул и поставил на четвереньки лицом к нам, а сам начал вылизывать ее сзади. В глазах Оли было мало смысла, ее взор бал затуманен разливавшейся по ее телу негой. Но она смотрела, как мой член то исчезал, то появлялся во рту Светы.
- Тебе приятно?- спросила она меня, зная ответ наверняка. Я не смог ничего ответить.
- Теперь ты знаешь, какое удовольствие можно получить от женщины, но и ты должен поработать.
Она легла на спину , и раздвинув свои точеные ножки, взяла руками мою голову и притянула к своей пещерке. Прямо перед своим носом я увидел аккуратненький треугольничек курчавых волос и почувствовал одурманивающий приторный запах ее тела. Ее тонкие, с аккуратно наманекюренными ногтями, пальцы раздвинули половинки сочных губок. Я увидел розовую мокрую дырочку, оставшуюся после проникновения большого члена, а над ней набухшую горошинку. Она начала ласкать ее, засовывать пальчики вовнутрь и постанывать от удовольствия. Ее запах одурманивал меня. Я облизал ее мокрые пальцы, потом провел языком по всей раскрытой сочащейся мякоти. Дотронулся языком до горошины: тело Светы выгнулось, ее руки еще крепче схватили меня за волосы и прижали к лону любви. Я начал лизать, посасывать, кусать этот божественный бугорок, который, как я понял доставлял моей партнерше наслаждение. Я покусывал губки, засовывал язык поглубже в дырочку. Потом она начала подталкивать меня , чтобы я поднялся повыше и лег на нее. Я подчинился, стал целовать ее в губы, покусывать соски. Света нащупала рукой мой вставший член, несколько раз открыла и закрыла головку, и направила его в свою щелку, схватила меня за попу, обхватила ногами мой таз и притянула к зебе. Я почувствовал, как мой пенис погружается во что-то теплое. Пещерка Светы так и сочилась от наслаждения, она была у нее маленькая и упругая. Я встал на колени и вытащил свой член наружу а потом с силой затолкал его как можно глубже. Я с удивлением смотрел, как часть моего тела сливалась и утопала в женском теле. Мой член проникал в нее, ее дырочка плотно обхватывала его, с каждым толчком тело подо мной напрягалось и вновь расслаблялось.
- Я первая у тебя, возьми меня, - исступленно шептала Света. Волна моего возбуждения достигла своего апогея. Еле успев вытащить головку, как струя спермы вылетела как из брандспойта и ударила Свету по щеке, попала в страстный открытый рот, стекла по уголкам губ. Света вздрогнула, и со стоном потянувшись облизала свои губы, а потом и мой член.
- На меня кончил девственник, это меня заводит - сказала она, ну отдохни немного, а мы пока научим твою девушку трахаться.
Оля продолжала стоять раком и стонать, ее глаза были закрыты, а тело немного подрагивало. Михаил встал и подошел к Оле спереди, поднял за подбородок ее голову, положил свой огромный член ей на лицо, стал водить им ей по лбу, щекам, открыл ей рот и засунул туда свой пенис. Оля подняла глаза и с изумлением посмотрела в лицо Мише. Тот с улыбкой велел ей взять член в руки, и дрочить его. Она неумело стала ласкать головку, но постепенно она все больше и больше возбуждалась от своего занятия, стала громко стонать, заглатывая как можно глубже красную блестящую штучку. Света легла под Олю и начала вылизывать ее истекающее сокровище, провела пальцем вдоль щелки, погрузила его немного в сочащуюся плоть. Палец легко проник вовнутрь.
- Да ты уже не девочка?
- Я проткнула свою целку во время мастурбации, - томным запыхавшимся голосом ответила Ольга, освободив на мгновение свой рот от члена.
- Ну что же, проблем меньше - сказала Света, и начала быстро вводить и выводить свой палец, продолжая теребить клитор Оленьки языком. Оля начала стонать еще громче, и еле вымолвила, что уже больше не может. Света встала, Михаил занял ее место и с размаху засадил свой член на всю длину. Оля громко вскрикнула. По сравнению с нами, Михаил был просто огромен. Со стороны казалось, что он проткнет хрупкую девочку насквозь, казалось, что если Миша встанет, то она так и останется висеть на его агрегате. Оля была похожа на шашлык на вертеле. Она попыталась отстраниться, но Михаил крепко держал ее за бедра и продолжал всаживать на всю длину. Мой член уже опять встал. Света взяла меня за него и подвела к Оле, сама встала сзади меня и начала тереться об меня и ласкать мой пенис, водить им по лицу Оли, засунула его ей в рот. Оля не удивилась, она уже ничего не замечала вокруг, но продолжая стонать начала сосать мой член. Сзади красивая девушка терлась об меня своими грудями и лобком, целовала в шею и плечи, ласкала мой член, который погружался в аппетитный ротик моей подружки, которую я еще недавно никак не мог решиться поцеловать, а теперь ее трахали сзади и она ничего не соображала от блаженства. Михаил вытащил свой член и начал тереть об попку Оли, потом он на мгновение замер, и обильные струи спермы залили спинку девушки, с падением каждой капли тело ее содрогалось. Потом она в изнеможении легла. Я был уже заведен и перевернув Олю на спину начал покрывать поцелуями ее тело, тело, за которым я наблюдал всю смену, и которое будило во мне, казалось несбыточные, мечты. И вот теперь она лежала передо мной, вся в моей власти. Я целовал ее глаза, губы, которые только что ласкали мой член, нежную тонкую шею, упругие груди и розовые припухшие соски, подтянутый животик, почти безволосый лобок. Наконец я добрался до нежного бугорка между ее стройных ножек, похожего на персик. Я поцеловал его, языком раздвинул половинки и потеребил язычком горошинку на верху. До этого лежавшая безучастно , как будто спящая, Ольга встрепенулась, выгнулась, схватила за волосы и, зажав мою голову бедрами и закинув ногу мне на спину прошептала: "Еще, еще". В неистовстве я языком и пальцем начал доводить ее до криков. Напившись ее влагой и навсегда запомнив ее вкус любви, я сам осторожно ввел свой пенис во внутрь ее. Мой член легко скользнул в пещерку, хотя она была намного теснее Светиной, и занялся ее исследованием. Мы были все мокрые от пота, стонали и никак не могли насытиться друг другом. Рядом с нами Михаил трахал Свету. Сладострастные стоны слились в один. Наконец, не выдержав, я вышел из нее и кончил на животик. Опять под падающими каплями она вздрагивала, потом, поглаживая свою мокрую щелку, постепенно затихла. Вскоре мы разошлись, по дороге молчали и никем не замеченные добрались до своих постелей. На следующий день отъезд был с утра, кругом было полно народу и суматоха, так что я не смог поговорить с Олей. Мы только украдкой переглянулись и подмигнули друг другу. В Москве уже ждали родители и мы разъехались по домам. Оля живет в другом городе, и ее адреса я так и не смог узнать.

А была ли целка?

Я тогда учился на первом курсе института. Сами понимаете, что тогда в моей голове помимо учёбы (которая была где-то между "За пЫвом" и "по девочкам"), была только одна мысля... выпить и поебаться. Так вот с ентой самой мыслёй я и отправился с сокурсниками и просто с друзьями в тур поход в Крым. Всё было подготовлено заранее... кол-во выпивки из расчёта бутылко/человеко/день и кол-во закуски, девочки и всё такое... палатки... спальники... размещение людей в ентих палатках. Но случилось непредвиденное, помимо проверенных людей с нами изъявила желание идти девочка-целочка (как мы её прозвали на курсе за неприступность и скромность). Она была довольно красива, но до неприличия скромна, и все наши попытки раскрутить её на что-нть оставались безуспешными. И для нас было полнейшим сюрпризом её желание идти с нами (а это как ни как 2 категория сложности и 20 дней пути). "Ну да ладно", решили мы и взяли её (как потом оказалось совершенно ненапрасно).
Первые пять дней пути она вынесла достойно, но потом силы её кончились, и она была готова всё бросить и вернуться "домой к маме". Этого Мы ни как дозволить не могли, так как возвращаться пришлось бы всем, и нам пришлось тянуть жребий... кто понесёт её рюкзак (130-ти литровый, как ни как, весом около 25 кг), и жребий выпал мне... Вот с этого момента и начинается самое интересное... Поскольку я нёс её рюкзак, то она автоматически была причислена к моей палатке, в которой кроме меня должен был быть мой доруган.
И вот долгожданный момент ночёвки... первой с ентой девочкой (а она действительно оказалась девочкой, но об этом позже). Ночь оказалась достаточно холодной, и в целях согреву мы разожгли почти пыонерский костёр само собой с песнями под гитару и выпиванием внутренне-согревающей жидкости температурой под 40 градусов... Палатки поставлены... костёр догорал... народ начал расходиться по парам... С сознованием того, что мне ничего не светит я побрёл в свою опочивальню. Но повторюсь... ночь была холодная, и я предложил своей невольной "сожительнице" соединить спальники и спать в одном большом "конверте". На что она неохотно согласилась (и ей тоже холодно было). Ах да я пропустил одно... во время сидения у костра мы выпивали (это я упомянул), она ведь тоже хорошо выпила... И так действо переноситься в палатку.
Она забралась в дальний уголок спальника, съежившись в один маленький дрожащий комок (видно замёрзла), я в свою очередь, как "истинный джентльмен", попытался согреть её своим телом. Я к ней прижался и как бы ненароком обнял. Но вопреки моим ожиданиям она не стала возмущаться и не попыталась скинуть мою руку с себя. Вот этого я как раз и не ожидал. Тогда почувствовав её нерешительность, и скажем так готовность к продолжению, я приступил к более активным действам по совращению ?. Я мягко, но настойчиво положил свою руку ей на грудь, которая как оказалось, не была скована ни чем кроме тоненькой маечки. Она ни чем не ответила на мои действия, кроме как тем, что дыхание её участилось. Всё это была финальная отмашка сигнального флажка перед стартом! Следующим моим шагом был поцелуй ... нежный... мягкий ... робкий поцелуй сначала в шею, потом в ушко, потом в горящую щёку. Она наконец-то мне ответила тем, что повернулась ком не лицом.
И я тут же впился в её слегка припухлые губки, проникая языком в её ротик... наши языки сплелись воедино, (она оказывается, и целоваться-то и не умеет), НАШ поцелуй длился, как мне показалось целую вечность, но вечность сладострастную, нескончаемую. Мне пришлось оторваться от её медовых губ, но лишь для того, чтобы снять с неё маечку, что мне удалось за пару секунд. И вот передо мной предстали пара совершенных, полных грудок, никем не целованных, не обласканных, которые требовали, наконец, внимания, оказанного кем-то кроме зеркала. И я дал им то внимание, которое они заслуживали. Я примкнул к ним губами, я целовал, посасывал и покусывал соски, поочерёдно одной и другой груди,... на что соски незамедлительно ответили затвердением,... Затем я оторвался (нехотя) от этих медовых дынь, и взглянул в лицо моей, теперь уже возлюбленной, подруги... её глаза были закрыты, ротик приоткрыт и из него вырывался слабо приглушенный стон.
Я продвигался дальше, поцелуями исследовал каждый сантиметр её тела, каждый миллиметр, на каждый мой поцелуй она отвечала содроганием. Так я добрался до шорт-велосипедок и трусиков под ними. Тогда я остановился и вновь обратил взор на её личико... она открыла глаза... я бы в них утонул... в них читался страх, но в то же время и доверие, которое она оказывала, мне и моим действиям, и я непременул воспользоваться этим доверием. Я потянул шортики вместе с трусиками на себя, тем самым избавить её от последней преграды на пути. Передо мной предстала святая-святых, её заветная ложбинка, слегка прикрытая чёрным пушком. Я поцеловал её пупочек, и спускался ниже... я покрывал поцелуями её животик, и, наконец, лобок. Далее я припал губами к святому источнику, который уже сочился. Языком я проник вглубь этого цветка жизни, который непременул раскрыть передо мной свои лепестки, выставив мне пестик, требующий внимания.
Я обхватил её дрожащий клитор губами, слегка посасывая его, вот этого испытания моя девушка уже не выдержала... из её, нет не губ, не рта, но из груди вырвался стон, она прогнулась, вытянулась, все мышцы содрогнулись в едином спазме- спазме оргазма... Но это было лишь начало... я вновь принялся ласкать и целовать её тело, поднимаясь к губам. На этот раз уже она жадно впилась в меня... Её руки блуждали по моей спине, спускаясь ниже ... к джинсам. Этим она дала мне понять что готова к знакомству с моим другом. Я быстро скинул джинсы и то, что было под ними. Увидев моего друга она немного испугалась, что вполне естественно, так как это был первый раз, когда она видела живьём мужской член. Осознав увиденное она легла на спину, и слегка раздвинула ножки, чем я воспользовался. Оказавшись меж её прохладных ног, мой друг правильно понял приглашение погостить, и сам устремился в девственную щёлку девушки.
Когда я начал вводить свой член в неё, она слегка простонала, этот стон был вызван и наслаждением и лёгкой болью одновременно. Проникая, глубже я наткнулся на последнюю преграду к нашему слиянию. Надавив, посильнее я полностью проник в неё. Она негромко вскрикнула, и несколько слезинок заскользили по её щеке. Я знал, что девушки болезненно переносят первый половой акт поэтому, чтобы не причинять боль девушке я вынул своего труженика из её недр. Я посмотрел в её глаза, в них читалась благодарность. Я решил подождать денёк-другой пока ранка заживёт. Но следующее действие Жени (совсем забыл Вам сказать... её звали Женя) удивило меня. Она приподнялась и примкнула своими чудесными губами к моему члену. Она сначала поцеловала головку, потом обхватила её губами, сделав несколько сосательных движений, она полностью заглотила мой член. Сосала она неумело (ха ведь всё в первый раз), но чертовски приятно.
Когда я почувствовал приближение оргазма, то вопросительно посмотрел на Женю... наши глаза встретились, я понял, что она тоже это почувствовала, но вопреки моим ожиданиям она не отпрянула (как поступали многие девушки), а с ещё большим энтузиазмом насадилась на член. Она сосала жадно, и когда я, наконец, кончил, она высосала всё до последней капли. Высосав всё она отпрянула от члена, и посмотрела на меня... на её лице была блаженная улыбка. Она легла мне на грудь, так мы отдыхали где-то минут десять, но аппетит, как известно, приходит во время еды и мой друг требовал "продолжения банкета". Но просить девушку о повторном миньете сами понимаете неэтично, а её щёлка болела, то осталось только одно... точнее только одна дырочка, в которую я мог бы проникнуть. Я ловким движением выполз из-под неё и приступил к подготовке. Сначала я начал гладить её по спине, мягко продвигаясь к её попке, которая, кстати сказать, была восхитительна.
Я начал мять её ягодицы, жадно и достаточно грубо, одновременно большими пальцами я начал массировать маленькое колечко. На этот жест Женя приподняла попку, дав мне тем самым возможность получше поупражняться. Воспользовавшись моментом я подложил рулон-подушку под приподнятую попку, тем самым не дав ей опуститься. Смочив указательный палец слюной я начал вводить его в анус девушки. Колечко всё не хотело пропускать меня внутрь, но всё-таки мне это удалось. Поняв, что мне надо женя, протянула руку к своей косметичке и извлекла оттуда тюбик "крема для рук". Я, честно говоря, не ожидал от неё такой сообразительности. Взяв у неё тюбик, я выдавил достаточно большое количество крема на два пальца. Которыми в свою очередь принялся смазывать столь желанное колечко, проникнув внутрь я также очень хорошо всё смазал внутри. Далее выдавив также почтительную порцию крема на свой член, хорошенько смазал его. Всё было готово.
Я приблизил головку члена ко входу и слегка надавил, несмотря на хорошую смазку, анус Жени не хотел пускать гостя в себя. Но когда мне всё-таки удалось войти в него, Женя вскрикнула, видимо боль всё же была достаточно сильной. Я медленно ввёл член до конца, и подождал секунд пять, дав тем самым анусу растянуться и привыкнуть. Выждав паузу я также медленно начал поступательные движения "вперёд-назад" постепенно увеличивая темп. Сначала Женя покрикивала, но спустя некоторое время из её груди уже раздавались стоны, и она начала подмахивать мне. Спустя где-то с 2 минуты бешенной долбёжки я также бурно, как и в первый раз кончил в её попку. И мы повалились обессиленные и довольные друг другом. Женя достаточно быстро уснула, а я, обдумывая всё ни как не мог уснуть.
В течении всего похода мы с Женей спали вместе, и наши приключения на этом только начались. Сейчас я на 3-м курсе института, Женя ходит моей невестой, где-то с неделю назад мы обручились. Сейчас она также застенчива, и невинно чиста, и многие парни смотрят на меня с малоскрываемой завистью.

Рассказ о том, как я лишалась невинности

Я была безумно влюблена в одного "лучшего друга", а он даже и не думал воспринимать меня всерьез. Он был старше и давно женат, а я надеялась, что когда-нибудь он станет моим первым мужчиной. Конечно, у него было много любовниц, я об этом знала и он не скрывал, что хочет, чтобы я тоже стала его девушкой. Я терпеливо ждала, когда это, наконец, произойдет. Однажды в субботу он вдруг позвонил, чего с ним вообще никогда не случалось.

- Привет, это я. Чем занимаешься? - просто и беззаботно поинтересовалась моя первая любовь на другом конце провода.

От звука этого до боли знакомого голоса я чуть не выронила лопаточку для снятия блинов со сковородки, которые, кстати, сейчас подгорали.

- Скучаю по тебе... - ответила я как можно более эротичным голосом.

- Серьезно? Тогда, может, встретимся, и ты расскажешь, насколько сильно соскучилась?

В этот момент я представила довольную усмешку мужчины, который всегда чувствует себя победителем.

- Согласна. Когда?

- Через час я за тобой заеду. Покатаемся.

- Жду.

Я повесила трубку. Сегодня или никогда!

В девять часов вечера, как и было обещано, у дверей моего подъезда стоял роскошный черный "Форд". Огромное дорогое авто отражало блестящей обтекаемой поверхностью лучи заходящего солнца. Его хозяин потягивал сигарету возле открытой передней дверцы, когда я спустилась. Мужчина в деловом костюме, безукоризненно белой рубашке и начищенных до блеска ботинках (видимо, он ехал с какой-то очередной встречи) с улыбкой чаширского кота озирал окрестности. Этот самовлюбленный эгоист еще не взглянул в мою сторону, а я уже волновалась, не зная, понравится ли ему, как я выгляжу.

Мужчина докурил сигарету и, выбросив окурок, оглянулся назад в надежде наконец-то увидеть меня. Но... неожиданно перед ним предстала высокая, стройная, девушка, которая в данный момент, соблазнительно улыбаясь, откровенно его разглядывала. В ее блестящих черных локонах играл легкий ветерок, волосы нежно касались плеч, почти лаская их. Белая маячка туго обтягивала упругую грудь, а роскошные бедра скрывала такая же белая тонкая юбка, сквозь прозрачную ткань которой проглядывали кружевные трусики. Это была я. Конечно, я знала, что белый - его любимый цвет и, что он так удачно оттеняет мою загорелую после солярия кожу. А сейчас по удивленным глазам моего привлекательного самца я поняла, что угадала и, что он наверняка не ожидал увидеть перед собой сексуальную полуголую девушку (сверху я накинула небольшую кофточку, поскольку было еще прохладно), вместо скромной худенькой девчонки, чувствами которой мог играть, когда ему вздумается. Легкими неторопливыми шагами я подошла ближе, заметив, как его плотоядный взгляд блуждает по моему телу.

- Привет, - улыбнулась я, глядя ему в глаза, хотя его внимание затерялось где-то на моей груди.

- Привет, - наконец откликнулся он и добавил, - Отлично выглядишь!

- Спасибо. Куда поедем? - деловито спросила я.

- Не волнуйся, найдем местечко, - заверил мой ненаглядный, не сводя с меня восхищенных глаз.

Вообще-то, я прекрасно знала для чего я здесь. Знала, что будет дальше. Я шаг за шагом рассчитала это свидание уже давно. Вот, только, боюсь, что он не имел ни малейшего представления, почему я так быстро согласилась на его предложение - прямо сейчас, за городом, в машине... Так неромантично и пошло занимаются сексом парочки именно с целью "перепихнуться". Неужели он думал, что я так сильно хочу его, что готова на "все равно как" и "все равно где"? Нет, у меня была другая цель. Я твердо решила, что он должен лишить меня невинности и у меня были причины, чтобы выбрать именно его... из всех индивидуумов мужского пола я доверяла только ему одному, считала его лучшим другом и... я все-таки безумно его любила. Как я ни старалась убить в себе это глупое чувство, мое сердце упрямо тянулось к нему, а тело до сих пор не могло забыть его ласки. Я ненавидела себя за эту слабость. И я ухватилась за его слова, чтобы не упустить такую возможность. Но оставалась одна проблема, о которой я по-прежнему молчала...

Мужчина моей мечты вдохновенно рассказывал о работе, делах, финансах и т.д. (я люблю слушать мужские разговоры о работе), предвкушая в мыслях лучшую ночь в своей жизни с богиней секса, каковой, видимо, считал меня. Спасибо, конечно, за комплимент, но неужели внешне я выгляжу настолько опытной? Эротичной - да, но профессионалкой... хотя, в любом случае, я сама виновата. По соблазнению у меня всегда "пятерка" была, а вот экзамен по практике я так ни разу и не сдавала. В этот момент я думала только о том, стоит ли говорить ему, что я, вообще-то, девственница? Может, не заметит? А если узнает, то, как отреагирует? Испугается и сразу бросит или разозлиться, что обманула и испортила ему свидание?

Пока я мучилась сомненьями, мы выехали за город. На природе то и дело попадались автомобили припаркованные на полянках с такими же увлеченными парочками, как и мы и я постепенно начинала нервничать.
- А у тебя как дела? - мужчина обратился ко мне, а его ладонь легко легла на мое колено.

- А? Что? - я вздрогнула от этого прикосновения, тут же позабыв о своих взволнованных мыслях.

Его рука привычным движением скользнула вверх по гладкой загорелой коже, неторопливо поглаживая и, не встретив сопротивления с моей стороны, двинулась дальше. Было до безумия приятно снова чувствовать его и я, улыбнувшись, раздвинула ножки шире.

- О, ты моя сладкая... - прошептал мужчина, усилием воли стараясь не отрываться от дороги.

Пальцы правой руки стали ощупывать мягкие губки киски, на пути к которой была небольшая преграда в виде кружевных трусиков.

- У меня... все хорошо... - простонала я, чувствуя, как трусики начинают намокать.

- Так, надо уже где-нибудь остановиться, иначе я тебя не довезу, - торопливо заметил мужчина.

Минут через десять, наконец, показалась свободная полянка, на которой мы и остались. Уже стемнело. Поблизости никого, только звезды и полная луна, свет которой окутывал все вокруг и мягко вливался в салон просторного одинокого "Форда".

Мужчина какое-то время любовался мной, как будто ждал чего-то, а я не знала с чего начать. Да и с чего обычно начинают, я же никогда этого не делала? Он опустил спинку переднего сидения и взял инициативу в свои руки, за что я была ему жутко благодарна.

- Ложись. Тебе удобно? - заботливо поинтересовался он, снимая с меня маячку.

- Да, очень, - тихо ответила я, почувствовав его губы и язык на своих сосках. При первых же прикосновениях они превратились в острые упругие ягодки. Ощущение было волнующим и приятным.

- Ммм... какая вкусная! Чистая...

Он целовал каждый участочек тела, как будто не мог насытиться. В то же время одна из его рук добралась до киски и принялась дразнить ее через трусики. Я обожала, когда он так говорил, от его слов я заводилась еще сильнее, а его руки просто сводили меня с ума.

- Подожди, я сейчас, - мужчина оторвался от меня и начал быстро раздеваться, поскольку я уже осталась практически в одной юбочке, задранной до пояса.

Естественно, я лежала разгоряченная и ждала, что будет дальше. Гадала про себя, сказать ему сейчас или попозже, когда он успеет лишить меня невинности? Это ведь недолго, всего пару минут? В темноте может и не догадается, тогда и говорить не придется?

Я заметила, что во время своего разоблачения он неотрывно смотрел на мои взмокшие белые треугольники на бедрах, словно хищник, обнаруживший свою добычу.

- Так, ложись повыше... а теперь согни ножки... Умница! - его инструкции следовали одна за другой и я их четко выполняла.

Ну, наконец-то, думала я, вот решающий момент, сейчас он меня обесчестит!!!

Но, я ошиблась. К моему несказанному удивлению он поступил иначе, сделал то, чего я вообще не ожидала и разве что читала об этом в книжках! Там это называлось непонятным словом - куннилингус...

Он стащил с меня последнюю деталь, маленькие тонкие кружева, и неожиданно припал губами к горячей, истекающей соком плоти. От прикосновения прохладной влажности к моему самому сокровенному месту я чуть сознание не потеряла. Я в жизни не представляла, что ощущения могут быть такими неописуемо острыми. Начавшиеся громкие стоны вскоре сменились вскриками. Я впивалась ногтями в обшивку сидения и закусывала губы. То, что он творил своим языком доводило меня до безумия, заставляло вздрагивать и изгибаться ему навстречу. До сих пор я и не подозревала о существовании у себя стольких нервных окончаний. Он целовал и вылизывал раскрытый, жаждущий ласк бутончик с лепестками, пока мои стоны не превратились в тихие рыдания.

Потом я приоткрыла глаза, и он поцеловал меня в губы, а я ответила с благодарностью и желанием сделать что-то такое же восхитительное и для него. Тогда довольный, как мартовский кот, мужчина расположился на водительском сидении в полной боевой готовности, жестом подзывая меня к себе. Я встала на колени и подползла ближе. То, что я увидела, повергло меня в полный шок! Вернее с женской точки зрения это совершенно нормально, но я была абсолютно невинна, а поэтому не готова...

Перед моими глазами красовался огромный, по крайней мере для меня, мужской орган. Этот фаллос гордо возвышался, освещаемый лунным светом, и, казалось, был совершенно невероятных размеров. Я дар речи потеряла от того, что видела это первый раз в жизни в натуральную величину, причем так близко! Но в этот момент я поймала себя на мысли, что невольно залюбовалась им. Ствол и головка были такими гладкими, ровными,... красивыми. Не единого волоска по всей поверхности, только у самого основания. Вдруг возникла безумная мысль... интересно, а какой он на вкус?

Видимо, по моему немного ошарашенному взгляду он понял, что я в некотором замешательстве и решил помочь мне.

- Ну, давай, детка... - улыбаясь, шептал он, нежно гладя меня по волосам.

Вот я и попалась. Если я сейчас начну, он может что-то заподозрить. А уж, если я ему в процессе нечаянно что-нибудь откушу, он точно догадается. Я ведь не умею! Что же делать? Оставался только один выход - правда...
- Мне нужно тебе кое-что сказать, - я вздохнула и виновато посмотрела ему в глаза.

- Прямо сейчас? Ну, если нужно, говори, - он провел пальцами по моей груди, остановившись на сосках, едва касаясь их.

При его манипуляциях мне было довольно трудно сосредоточиться, но я старалась.

- Я... ну... в общем, я - девственница...

Наступила гробовая тишина. Он уставился на меня с абсолютно каменным выражением лица. Какое-то время он не мог прийти в себя, а потом поверить.

- Правда? - его голос казался испуганным и неуверенным.

Я кивнула.

- Что, серьезно ни разу ни с кем?

Я отрицательно покачала головой. После этого взгляд моего возлюбленного стал окончательно растерянным.

- И что мне теперь с тобой делать?

Мне стало жаль его. И в самом деле, не следует шокировать мужчин такими новостями в разгар самого интересного. Я почувствовала себя виноватой, т.к. у моего "мачо" совсем опустились руки, поэтому решила проявить хоть какую-то инициативу.

- Не волнуйся. Я, правда, не умею, но все равно все сделаю!

С этими бодрыми словами я наклонилась к его коленям, опираясь на локти, при этом моя попка задралась кверху. Его член оказался прямо перед моим ртом, и я смело обняла его пальцами правой руки. Он был такой упругий, но в то же время жесткий, как резиновая игрушка. Я провела языком по всей длине и, отодвинув кожицу вниз, обхватила головку губами, после чего я услышала стон мужчины. Видимо, я довольно активно взялась за дело, т.к. он почему-то спросил...

- Уух... хорошо... Ты точно ни разу этого не делала?

- Нет. Видела в кино, - промычала я и принялась ласкать языком основание головки и небольшое отверстие, через которое показалась маленькая солоноватая капелька. При этом я крепко его держала, чтобы ствол не раскачивался и не выскальзывал из рук.

Мужская плоть была горячей, нежной и приятной на вкус. Самая большая сложность была - не поцарапать его зубами, но я успешно с этим справлялась. С каждой секундой мне нравилось это занятие все больше и больше. Я пыталась угадать, все ли правильно делаю по шумному дыханию мужчины и неразборчивому ласковому шепоту, доносившемуся над моей головой. Вдруг почувствовала на своих торчащих обнаженных ягодицах его руку. Пальцы гладили сердцевидные полушария, потом проникли между моими расставленными ножками в горячее влажное лоно. Я застонала и прогнулась, выставляя свое сокровище его руке. Он начал тереть клитор, а я задвигала бедрами от удовольствия и еще сильнее впилась в такой, как оказалось, вкусный орган.

- Мы, наверное, не будем сегодня... лишать тебя невинности? - прерывисто дыша, проговорил мужчина.

Я неожиданно оторвалась от своего занятия и вопросительно взглянула на него.

- Почему?

Объект моего желания попытался оправдаться...

- Ну, это же не романтично... в машине... Обстановка должна быть другой. Тебе же нечего будет вспомнить потом!

Фраза казалась абсолютно искренней и, мне даже нечего было ответить. Вот, никогда бы не подумала, что в его в лексиконе присутствует слово - романтика, поэтому жутко удивилась. Но он был прав. Не об этом я мечтала. Как любая другая девушка я считала, что первый раз должен быть с человеком, которого любишь и, естественно, со всеми прилагающимися атрибутами романтики. Наличие первого - неоспоримо, а вот, второе в данный момент не выдерживало никакой критики. Я торопилась только потому, что боялась потерять любимого мужчину, не завершив планируемого. Именно поэтому я и завела его так далеко, чтобы потом поставить перед фактом.

Я вздохнула и посмотрела вниз. Его орудие все еще находилось в боевой готовности.

- А как же ты? - жалобно спросила я, прекрасно понимая, что снять напряжение мужчине необходимо, но он добровольно отказывается. Неужели ради меня?

- Не знаю... - как-то грустно отозвался он, а потом добавил, - А, может, попробуем другой способ?

Он смочил свой палец в моей же смазке и резко проник в анальное отверстие. От неожиданности я чуть не вскрикнула. Палец легко скользнул внутрь попки, но первое ощущение показалось неприятным.

- Нет, я так не хочу. Будет больно! - закапризничала я, стоя по-прежнему, как в народе говориться, раком.

Мужчина улыбнулся и подвигал пальцем.

- Ты хочешь сказать, что тебе сейчас больно?

Я, конечно, солгала, но закивала головой только потому, что испугалась с непривычки. Я тогда не понимала, и почему мужчинам такое нравится? Возможно, из-за узости отверстия и сильных мышц? Ну, а женщинам, какая от этого радость?

Я решила все же не упускать шанс и любыми путями уговорить его...

- Ну, пожалуйста, обещаю, крови много не будет, и машину я не испачкаю. Я просто узкая очень... для тебя буду. Вот и все, - я с надеждой посмотрела на него.

Мужчина усмехнулся и поцеловал меня в губы.

- Узкая, говоришь? Хорошо. Надеюсь, ты права, и крови не будет.
Я обрадовалась и устроилась поудобнее, пока он надевал презерватив. В этот момент я ловила его взгляд и мне, почему-то, казалось неприличным наблюдать за процессом облачения в резинку. Даже после того, как я минуту назад держала это во рту! Странная я девственница, не правда ли?

- Ножки придется поднять повыше, - он лег сверху и расположил меня так, как ему было нужно, потом проверил, достаточно ли смазки.

Я зажмурилась. Как только он начал входить в меня, медленно, постепенно растягивая мое нетронутое влагалище, я почувствовала, некоторую натянутую боль, как будто что-то вот-вот могло порваться. Сразу возникла беспокойная мысль, либо он слишком огромный для меня, либо будет много крови и этого никак не избежать. Поэтому в последний момент, стиснув зубы, я прошептала...

- И я надеюсь...

Мужчина тут же остановился.

- Так не пойдет. Лучше отложим это на следующий раз.

- Нет! Сейчас, - я ухватилась за него, когда он попытался подняться.

Он вздохнул и подался вперед. Я тихо пискнула. Скажу сразу, было больно, но не так, как я ожидала, и крови было немного, несмотря на то, что он порвал меня. Но все же трение делало свое дело и, чтобы не причинять мне ненужных страданий в первый раз, он вышел из меня, вернувшись обратно на водительское сиденье, снял презерватив.

Я открыла глаза и расстроено произнесла...

- Спасибо. Но лучше бы я ничего не говорила...

- Нет. Хорошо, что сказала. Только нужно было раньше это сделать, - серьезно предупредил он, - Не люблю сюрпризы. Кстати, у тебя может еще какие есть? Ты уж скажи сразу, а то готовишься к одному, а тут...

- Больше нет. Но, иначе тебе было бы скучно со мной, - я попыталась улыбнуться.

Мужчина тихо рассмеялся, а я, заметив, что он все-таки не злится, предложила...

- Можно мне закончить раз уж я начала? Я хочу научиться.

После этих слов мы оба взглянули на объект моей просьбы, который по-прежнему несгибаемо смотрел в небо. Бедняжка... Представляю, какие муки! Да, свидание я ему подпортила основательно, поэтому решила хоть как-то исправить положение.

Не дождавшись ответа, я опустилась и ловко обняла головку губами. Попытавшись проделать тоже самое, что я делала несколько минут назад, я почувствовала его руку на своей голове. Он нежно гладил волосы, перебирая их. Потом вдруг последовало легкое нажатие и, его немалый фаллос скользнул мне глубоко в горло, поскольку был уже достаточно влажный от моей слюны. В эту секунду я чуть не подавилась! Быстро подняв голову, я едва не закашлялась от резко наступившего приступа тошноты. Когда я сделала пару вздохов, чтобы отдышаться, мужчина ласково произнес...

- Но ты же знаешь, я тебя очень хочу.

Я взглянула вниз и съязвила...

- Прекрасно вижу.

В следующий раз я была готова к его действиям, ведь я точно не знала, как себя вести. Он меня направлял и руководил процессом, аккуратно оказывая давление рукой сверху, чтобы я смогла захватить его поглубже. А я в свою очередь теперь была осторожнее, чтобы ни в коем случае не подавиться. Было одно неудобство - быстро уставала челюсть, и я уже боялась, что не смогу довести дело до конца, т.к. ужасно устала. Но тут, как будто прочтя мои мысли, он поднял обессиленную меня и, взяв за подбородок и притянув к себе, поцеловал во влажные распухшие губы. Я уже думала, что потеряла всякую чувствительность и начала лепетать что-то о том, не поцарапала ли я его зубами, пыталась извиниться за то, что не смогла доставить ему удовольствие, при этом я еле шевелила языком от усталости. Но он меня не слушал, просто закрыл рот поцелуем, который длился, казалось, вечно. И я забыла обо всем, только ощущала его нежный язык и требовательные мягкие губы, которые сливались с моими в страстном поглощающем поцелуе. Я знаю, он чувствовал свой вкус на моих губах, моем языке и ему это нравилось до безумия. Он вбирал меня в себя, вылизывал, как будто это был последний поцелуй в его жизни. Когда он, наконец, остановился и посмотрел в мои полу прикрытые глаза, я заметила, что его губы стали такими же влажными, как и мои во время минета. Меня это позабавило и я, улыбнувшись в мыслях, пообещала продолжить, но он неожиданно спросил...

- Ты хочешь, чтобы я кончил тебе в рот?

Я сразу не нашлась, что ответить, поэтому, немного задумавшись, промолчала. Я и в самом деле не знала, хочу ли я этого. Вкус его мне очень нравился и был приятным, но данный вопрос настораживал и ставил в тупик.

Он, вероятно, воспринял мои девичьи раздумья, как отрицательный ответ, поэтому ненадолго вышел из машины в ночную, лесную прохладу. Когда вернулся, достал пачку сигарет, а я, как ни в чем не бывало, спросила...

- Что будем делать дальше?

Он усмехнулся и вынул из бардачка зажигалку...

- Ничего. Я буду курить, а ты, если хочешь, посиди немножко. Ты думала, для чего я выходил?

Тут я по-настоящему осознала свою необразованность и неопытность в вопросах секса. Наверное, он считает меня до безобразия бестолковой девчонкой и уже жалеет, что связался со мной. Я его понимаю, мне за саму себя стыдно!

Через какое-то время наш "Форд" выехал на асфальтированную дорогу. Он вез меня домой, а я сейчас чувствовала себя неловко и молчала, думаю, поэтому он тоже.
Потом мы попрощались, и я ушла. Таким был мой первый сексуальный опыт...

Арабский жеребец

Целый день Элиза отсиживалась в гроте. Она чудом спаслась, забившись туда, когда на их повозку набросились дикие кочевники и убили ее отца. Ей повезло, что ее не успели даже заметить. Как только их телега поравнялась с пещерой, отец, предчувствуя беду, втолкнул ее туда, и теперь она с ужасом представляла себе страшную участь, попади она, молодая привлекательная девушка, в руки этих бешеных псов. Целый день и ночь Элиза отсидела в тесном гроте, боясь высунуться и что-либо предпринять, но все нарастающая жажда заставила на рассвете пойти на поиски воды. Девушка шла недолго, пока в чащобе не разглядела тихо струившийся ручей. Она жадно приникла в спасительной воде и, сняв с себя одежду, обмылась. Наслаждаясь легкостью тела, чистого и охлажденного, Элиза не услыщала шорох вблизи. И только-только натянув на себя платье, от неожиданности ее сердце екнуло: лицом к лицу она оказалась перед смуглым арабом. Он был очень красив: с большими выразительными глазами, прямым носом, тонкими правильо очерченными губами, статен.
Он был даже слишком высок и крепок, и эта сила, исходившая от него, пугала и опьяняла. Одет он был в роскошный расписной халат, с загнутыми носами сапоги, на голове, переливаясь драгоценными каменьями, был намотан тюрбан. То, что это не один из кочевников, не вызывало сомнений, скорее, это какой-либо подданный султана. Девушка все это оценила быстрым взглядом, не зная, что предпринять. Если она бросится бежать, кто знает, может, это его введет в азарт, и, догнав ее, зверски изнасилует. Чернявый красавец молча глядел на нее, затем приблизившись вплотную, положил руку на грудь девушки. От предчувствие какой-то беды она вспыхнула, глаза наполнились слезами. Незнакомец, оттянув платье, взял в каждую ладонь ее груди, надавливая, ощутил их упругость. Элиза была на грани обморока. Ужас перед арабами, убившими ее отца, тормозил ее реакцию и нормальное восприятие действительности. "Не бойся, - вдруг произнес араб, - я не сделаю тебе больно. Ты поедешь со мной".
Накинув на нее легкое покрывало, он посадил девушку впереди себя на коня, и они поехали к его жилищу. Всю дорогу она ощущала горячее дыхание на своей шее, оно ее волновало, но, будучи девственной, боялась представить, что ее ждет. Никакого благородства от черных арабов она не ждала. Дом араба оказался богатым, с небольшим садом и фонтаном во дворе, Слуга помог ей спуститься на землю и проводил в помещение. Внутри было прохладно и пахло ароматическими маслами. Среди слуг она не увидела женщин. Элиза опустилась на софу и задумалась над своим положением. То, что ее не изувечат и не убьют, - ясно, судя по обхождению с ней. Но тогда для чего она здесь? Как пленница? Юноша-слуга прнес ей арабскую одежду в виде сари, почти прозрачного, перед ней на столике поставили чашу с неизвестным напитком. Девушка скинула свое пыльное платье и обмоталась тонкой тканью, не умея толком ее закреплять. Немного подумав, решила выпить напиток.
С каждым глотком по телу разливалось блаженство, нега и безразличие парализовали ее руки и ноги, спокойствие и туман наполняли ее. Спустя некоторое время дверца комнаты отворилась, и вошел тот незнакомец, тоже переодетый в легкий халат. От него исходила подавляющая мужская сила, а пристальный томный взгляд черных глаз гипнотизировал. Элиза вяло следила за его движениями, не в силах пошевелиться. Напиток усыпил ее бдительность, но не способность воспринимать и чувствовать. "Меня зовут Фахир. А тебя?" - тихо спросил он, губами касаясь ее уха. "Элиза" - произнесла девушка, как в забытье. "Я постараюсь, чтобы тебе было хорошо со мной. Ничего больше не нужно говорить, я хочу лишь любить тебя, расслабься. Все остальное - потом. Ты очень красива" - шептал араб, кладя ладони ей на груди, разминая соски. Он вначале слегка, а затем все сильнее стал целовать ее постепенно обнажающиеся участки тела, стаскивая сари.
Поцелуй в губы был, как захлестнувшая горячая волна. Тело Элизы затрепетало, она почувствовала влагу у себя между ног. Руки Фахира проникали уже во все уголки тела девушки, и она была не в состоянии сопротивляться. Внезапно она почувствовала, как два пальца скользнули ей во влагалище и замерли, встретив натяжение девственной плевы. Какой-то свет, удивление и вновь вспыхнувшее возбуждение озарили лицо молодого араба. Он медленно развел в стороны ноги девушки и пальцами стал ласкать ее влагалище, бедра, клитор. Сквозь распахнувшиеся полы халата она увидела его напряженно торчащий член, но араб не торопился. Он прильнул губами к ее лону и засунул язык во влагалище, затем быстрыми движениями стал возбуждать языком клитор, одновременно лаская руками соски грудей. Элиза стонала и извивалась, никогда до этого не испытывавшая подобную страсть.
Она ловила ртом воздух и выгибалась на кушетке с широко раздвинутыми ногами, вся во власти человека, еще 3 часа назад совершенно не подозревая о его существовании. Фахир сбросил с себя халат и приподнял руками ягодицы девушки. Перед ним разверзлась горящая, жаждущая его мужского органа, влажная и зовущая щель. Мужчина стал медленно вводить свой член во влагалище. Кожа отверстия натянулась и побелела. Он сделал толчок, и девушка застонала от боли. Член медленно, но упорно проникал вглубь, пока не погрузился в горячую бездну до самого основания. Выждав несколько секунд, Фахир стал резкими толчками входить и выходить из отверстия, пальцами лаская клитор девушки. Оргазм навалился на них с такой силой, что они оба почти одновременно громко застонали, впиваясь друг в друга губами. От неиспытанного прежде ощущения у Элизы хлынули слезы, и она не могла объяснить самой себе - от наслаждения или от боли.
Мужские руки снова приникли в ее влагалищу, на этот раз пальцы свободно проникли внутрь, уже не встречая преграды. Фахир посмотрел на свои руки: они были в крови и его сперме, Эта девушка теперь принадлежала ему полностью. Он положил руку ей на живот и, улыбаясь, подумал о том, сколько еще приятных минут его ждет с этой белокожей пленницей, сколько уроков он ей еще преподаст по искусству любви.

Первый девственник в моей жизни

Вообще-то очень странно писать про свой опыт и не очень-то приятно, когда лезут в твою жизнь. Как я сама потеряла девственность-помню не очень хорошо, но вот своего первого мальчика.....
Это произошло совсем недавно, и я еще нахожусь в каком-то смысле под впечатлением от содеянного. Ну дак вот, это было предисловие, которое тебя, Читатель, уже наверное достало.
Я познакомилась с ним, его зовут Костя, как это не казалось бы глупо и смешно в чате. Мы переписывались примерно полгода и все друг другу рассказывали. Проблема в том, что я живу в городе, название которого не указывается по понятным причинам, а он - в пригороде.
И вот в один прекрасный день он мне сказал, что едит в город и мы обязательно встретимся. Я попросила его скинуть мне сообщение на пейджер как только он приедит, именно так и получилось. Но он не смог мне позванить. Я ждала его звонка день, ждала другой, а на 3 день плюнула на все и позвала в гости своих друзей-панков. Их было двое. Они, как истенные панки, с пустыми руками в гости с пустыми руками не ходят и поэтому принесли 2 будылки "ФЛАГМОНа". Мы выпили, потом стали играть на гитаре, петь песни Егора Летова, Короля и Шута, Наива, Тараканов и тд.
Прошло часа два, и оказалось, что одному из панков надо было уходить, а другой никуда не торопился. Как только один ушел за порог и я закрыла за ним дверь, мой осмтавшейся приятель схватил меня и стал страстно целовать. От неожиданности я растерялась, и не знала, оттолкнуть его или отдаться.
Или это алкоголь или страсть, но я не стала сопротевляться. Он взял меня на руки и понес в комнату. Я обхватила ногами его за талию и продолжала его целовать. Он прижал меня спиной к стене, тем самым освободил себе руки для дальнейших действий. Он оторвался от моих губ и стал спускаться ниже, к груди. Его руки сняли с меня майку и перед ним оказались мои голые груди, тк лифак я не люблю носить. Он стал их целовать так, что мне казалось, что он меня сьест. Я сползла чуть-чуть вниз, и почувствовала, что его мальчик уже готов взять меня.Тогда я стала снимать с него футболку, на которой были Бивис и Бат-Хет.
Я стала целовать его ключицу, грудь и ниже, до пупа, в котором, кстати, как и пологается панку была груда серебра.Тем временем, он взял меня за ягодицы и чуть-чуть приподнял, я крепче обняла его ногами. Не перестовая целовать его шею я умудрилась расстегнуть его ширинку, он отпустил меня, и я приземлилась на пол. Я продолжила снимать с него штану, а он и не сопратевлялся. Сняв штаны, которые трудно то штанами назвать-одни булавки да цепи, я встала в полный рост. Я обняла его за талию, и принялась целовать его губы. Набравшись смелости, я запустила свои ручки к нему в трусы, и стала гладить его задницу. Тем временим, он уже целовал мои плечи и снимал джинсы и плаки.Как только я была раздета, сняла с него трусы. Его член высоко стоял, и жаждел моей плоти.Я провила мезинцом по нему, слегка надовив на головку, а понк снова схватил меня за ягодицы и поднял на руки, прижав к стене. Он продолжал сосать меня, а его членсо всего размаху зашел в меня. От неожиданности я вскрикнула. Он стал вращать тазом, загоняя в меня свой 20см член по самые яйца. Мне казалось, что меня ебали не членом, а фанарным столбом, но боль сменилась приятным чувством. Я скпче обнимала его нагами, а он наращивал скорости.
Придчувствуя приближение оргазма, он ебал меня с космической скоростью, и когда он последний раз зашел в меня, он кончил, а я вместе с ним. В тот момент мне было пофиг, что он кончил в меня, и что в свои 14 я могу забеременнить. Самое ужастное, что в этот момент зазвонил телефон, я быстро подбежала к нему, и изможденным голосом подав признаки жизни услышала знакомый голос моего Кости.
Мы договарились с ним о встрече, и через час я была уже на месте.Вокруг было много людей, и я не знала, кто из них Костя. Я шла дальше. Но тут меня окликнули, метрах в 300 стоял парень и улыбался мне. Я пошла ему на встречу а он просто бежал ко мне с распростертыми обьятьями. Я утонула в его обьятьях и поцелуях. Но мне стало так фигово от того, что два часа назад меня обнимал панк, а теперь этот мальчик будет восхищаться мной, и расхваливать меня перед друзьями. Я заплакала, и моя горячая слеза каснулась его щеки. Он оторвал мою голову от плеча и посмотрев мне в глаза, спросил что случилось.
Я не смогла ничего ответить, я просто опустила глаза и стала тлакать еще сильнее. Он все понял, и обнял меня крепче прежнего, потом стал целовать мои глаза, губы, щеки. Прохожие бешенными глазами смотрели на нас, но мне было все равно, я стала понимать, что мне нужен не крутой, опытный панк, а этот мальчик, который в свои 16 знал 5 опирационных систем и неодной женщины. Мы вошли с ним в здание где были его друзья и девочка, которая за ним бегала. Посмотрев на нее я поняла, какая же я дрянь., изменила ему с другом, хотя он бы тоже мог уже давно переспать с этои блондинкой, но не сделал этого.
Дальше мы отправились в зал, где ничего интересного не было и поэтому мы пошли гулять по вечернему городу. Шел снег, светили фанари, мы шли по тратуару взявшись за ручки , и болтали неизвестно о чем. Проходя мимо музыкального магазина мы услышали "Замороженными пальцами, в отсутствии горячей воды;Заторможенными мыслями, в отсутствии конечно тебя", посмотрев на руки, я увидела не руки а ледышки, а позже поняла, что когда его нет рядом я не могу не о чем думать.Так что г-жа Ромозанова была права!
Пришло время ехать домой. Мы долго целовались,как не странно, около Дворца бракосочетания. А потом я села на маршрутку и поехала домой. Мои мысли были полностью погружены в случившееся, а губы еще чувствовали вскус его губ.
Через 6 дней он снова приехал ко мне, именно тогда и случилось предвращение мальчика в мущину. Но довайте подробнее: Он плохо знал город, и поэтому мне пришлось встречать его. Я стояла на назначенном месте и глазами искала знакомые зеленые глаза. Когда я увидела Костю, я просто стояла, смотрела на него и глупо улыбалась. Он подошел ко мне и обнял. За неимением времени мы сразу же пошли на остановку, тк у моей подруги в этот день была днюха и нужно было поздравить ее. Мы ехали долго, около часа. Прийдя к ней я поздравила ее , подарила подарок и мы ушли. Мы пошли коо мне, но дома была сесира. Посидев с полчаса дома мы пошли в кафе, где сидели мои друзья и пили пиво. Мы присоединились к ним, я была единственной девушкой в их мужской компании. Костя быстро освоился и стал разговаривать о компьютерах, рассказывать анекдоты. От выпитого пива мне захотелось в туалет.
Выходя из туалета, я увидела Костю, который талкнул меня назад и запердверь. Я не понимала что он делает, но не останавливала его.
Он сказал, что слишком долго ждал этого момента, и стал целовать мою шею. За неимением времени я сказала ему, чтоб он уже переходил к самому совокуплению. Он расстегнул мне джинсы и спустил их вместе с трусами. Я стояла перед ним, а он смотрел на меня офигевшими глазами и ничего не делал. Что сказать, он же девственник! И поэтому пришлось самой переходить к действиям.
Я снила с него штаны и трузы. Но к ужасу оказалось, что у него не стояло. Тогда я взяла Его рукой и стала дрочить, он оказался послушным мальчиком и быстро откликнулся на мои ласки. Тогда я запрыгнула к нему на рука и помогла насодить себя на его член. Хоть он и был девственником, но у него получалось неплохо, хотя я и не кончила. Зато он кончал бурно и долго.
Вот такой был денек, надеюсь, вам было интерестно читать мой рассказ! Спасибо за внимание!

Первый сексуальный опыт

Мне было 16 лет, я была очень общительной, веселой девчонкой. Дружила в основном с мальчишками, именно дружила и ничего больше. Конешно что такое секс я знала, но особо он меня не интересовал, наверно просто потом у что не испытывала никаких чувств к мужской половине. И тут в моей жизни появился он. Взрослый мужчина, элегантный, сдержанный, галантный, мечта каждой женщины. Так сложились обстоятельства что нам с ним приходилось общаться каждый день. Кажется я влюбилась в него с первого взгляда. Общение наше было приятным и увлекательным. Мужчина с большим жизненным опытом мог легко заинтересовать женщину. Он стал для меня другом. Наше общение не предполагало развития в какуюто другую сторону. Но я в тайне начинала часто думать о нем, о том как это могло бы быть. Он никогда не давал мне повода, но искоса брошенный взгляд иногда наводил меня на мысль что он тоже мечтает об этом. Шло время, и мои чувства становились сильнее. При встречи с ним меня бросало в дрож, подкашивались ноги, и я не могла сказать и двух слов. И вот однажды в его кабинете, я не выдержав поцеловала его...этот поцелуй был божественным как какоето неистовое счастье, наши губы сплелись в одно целое, его крепкие руки обняли меня так нежно и так страстно. Я шептала ему что люблю его безумно. Так начались наши отношения. Если это так можно было назвать. Из-за разницы в возрасте ни он не я не хотели огласки наших отношений, хотя он и был свободным мужчиной, страх общества был сильнее. Отношения развивались очень романтично, я была безумно счастлива. И вот в один прекрасный день он пригласил меня к себе. Это был романтический вечер, и я прекрасно понимала что меня ожидает. Поужинав и выпив вина, мы танцевали под спокойную музыку, он целовал меня и шептал разные нежности, никогда раньше его руки не опускались ниже талии, а сейчас я почувствовала как одна рука опустилась на мою попку и начала нежно ее гладить, он уже целовал мою шею, и опускался все ниже к декольте платья. И тут я не выдержала и сказала «Я девственница» Он остановился на мгновение и тихо сказал «Не бойся – это будет приятно». И снова меня поцеловал в губы.Его рука уже растегнула молнию на моем платье, теперь оно легко сползло вниз. Я осталась в одном нижнем белье. Его руки блуждали по телу телу, он целовал мою шею и опускался все ниже, по моему телу прошла дрож, от таких нежных ласк. Его руки ласкали мою грудь, а он целовал мой живот. Я начала чувствовать жар внизу живота, в этот момент о положил меня на кровать. Так стало гараздо удобней, я смогла расслабится, из груди вырвался томный стон. Он снял с себя рубашку и брюки, оставшись в одних плавках, их оттопыренный вид напугал меня. Он снова начал меня целовать, расстегнув бюстгалтер выпустив мою грудь на свободу – нежно покрыл ее поцелуями, начал облизывать мои сосочки. Его рука коснулась моей киски – там были уже мокрые трусики, он нежно отодвинул их и его пальчик скользнул между моих губок, по моему телу прошла мелкая дрож. Сняв с меня трусики он раздвинул мои ножки, несколь минут любуясь открытым перед ним зрелищем, жадно впился губами в мою киску. Он лизал мою киску сосал мой мой клитор, от такого неожиданного удовольствия моя спина изгибалась и я сильно стонала.Через пару минут я испытала первый в совей жизни оргазм. Он уже целовал меня в губы. Мой ноги невольно обхватили его за пояс и крепко прижимали к себе. Опустив голову я увидела его большей член готовый ворваться в меня. Он начал водить им по моей писечки. И в этот момент все мое тело сжалось от страха и я попросила «Не надо» на что в ответ услышала «Тише тебе не будет больно». Я начала вырываться. Одной рукой он держал он взял мои руки и прижал их к быльцу кровати, другой закрыл мне рот, чтобы я не кричал. «Больно будет лишь минуту» И одним резким движением вошел в меня на всю длину, я вскрикнула но боли не почуствовала, было ощущение наполненности и соединение и соединение с ним в одно целое. Он отпопустил меня и крепко поцеловал. Он не двигался, он смотрел в мои глаза. Страх сменило ожидание и предвкушение. Очень медленно он начал движение, это было так нежно так плавно, каждый раз толчки становились все сильнее, очень быстро я почуствовала горячий струю в себе он кончил, и от этого ощущения я испытала свой второй уже вагинальный оргазм. Мы больше не говорили и заснули в обьятьях друг друга.
Продолжение следует...